«Я деда убила!»

…Год назад ночью из Нового Света в Гатчинскую больницу был доставлен 66-летний мужчина с множественными ранениями груди и живота, в состоянии геморрагического шока и алкогольного опьянения. Больного передали дежурной смене реаниматологов и хирургов. Несмотря на все усилия врачей, вечером следующего дня пациент скончался: смерть наступила от проникающих колото-резаных ранений грудной клетки и брюшной стенки с повреждением печени, осложнившихся массивной кровопотерей.

Смертельные раны мужчине нанесла его падчерица – 38-летняя Елена А., с которой он после смерти супруги делил муниципальную комнату в коммунальной квартире. Жена скончалась от ожогов, когда тринадцать лет назад сгорел их дачный домик. Комната в Новом Свете досталась ее дочери и мужу – по прописке. Обоим деваться было некуда – так они и оказались на одной жилплощади. И даже мирно сосуществовали какое-то время.

Отчим часто выпивал, но от зависимости не лечился. После смерти жены он начал болеть, у него пошаливало сердце, но это его не останавливало: если наливали, отказаться не мог. В свои шестьдесят шесть он был уже почти глухим и слеп на один глаз.

С падчерицей и ее новым сожителем пенсионер уживался неплохо – в перерывах между общими пьянками. Молодые охотно составляли ему компанию, но тут-то, по свидетельству очевидцев, у них и начинались драки и скандалы. Первым заводился отчим: камнем преткновения служили коммунальные платежи. Разговор начинался с того, что Елена не работает, и он один должен оплачивать «коммуналку». Хотя незадолго до смерти жены отчим разделил лицевые счета, чтобы каждый квартиросъемщик платил за себя сам. И у Елены регулярно накапливались долги, потому что она «непутевая» – то наркотики, то алкоголь, то работает, то нет. Но, по словам тех же свидетелей, будучи трезвой, она содержала комнату в порядке и даже ухаживала за «дедом» – так Елена часто называла отчима.

В ту ночь они снова соображали на троих. Выкушали литр водки с колбасой, хлебом и печеньем. На столе лежал длинный кухонный нож, которым они резали сладкий кекс – тоже на закуску. Нож с длинным лезвием и деревянной ручкой. Когда литр закончился, сожитель заснул на диване, а отчим с падчерицей принялись ругаться. Он предъявлял ей неоплаченные квитанции, заявляя: «Я хозяин в комнате, а ты уходи отсюда». Потом перешел к дежурным оскорблениям, называл женщиной легкого поведения и т.д., и т.п. Как потом говорила на допросе Елена, не выдержав ложных обвинений, она схватила тот самый нож для кекса – с длинным лезвием, и ударила отчима в грудь. Куда била, не помнит, так как находилась в шоковом состоянии, да еще и пьяная. Сначала нанесла один удар, а когда он начал отмахиваться, вонзила нож еще несколько раз. У раненого хлынула кровь изо рта. Елена, испугавшись, сразу вызвала «Скорую». Отчим так и остался сидеть в том же положении полулежа, только чуть-чуть наклонился. Увидев, что у нее все руки в крови, она пошла их мыть на кухню. Заодно вымыла и нож – вымыла и поставила в подставку для ножей.

Вызвав «Скорую», Елена стала звонить подруге, плакала и просила прийти: «Я порезала деда!». Подруга поверила не сразу – уж очень пьяный был голос. Но потом, подумав «чем черт не шутит», пришла. Отчим, весь в крови, лежал на кресле-кровати. На вопрос: «Дед, ты как?» он только хрипел и пускал кровавые пузыри. На самой Елене крови не было. Сожитель был мертвецки пьян и все проспал. Около часа ночи Елена разбудила его со словами: «Леша, что делать? Я деда убила…». Ясно было только, что после застолья пенсионер получил от собутыльницы несколько ударов ножом.

Вскоре прибыли медики и полиция. Елена сразу же призналась и показала полицейским нож, стоящий на кухне вместе с другими ножами в деревянной подставке. Пострадавшему обработали и перевязали раны, остановили кровотечение и на носилках перенесли в машину скорой помощи. Елену и сожителя забрали с собой сотрудники полиции. По факту причинения тяжкого вреда здоровью возбудили уголовное дело. Допрошенная в качестве подозреваемой, Елена А. заявила, что в содеянном искренне раскаивается, осознает, что совершила особо тяжкое преступление. Считает, что всему виной состояние алкогольного опьянения, в котором она находилась, а также проблемы с психикой.

Когда стало известно о смерти отчима, Елена плакала, спрашивала, что теперь будет, арестуют ли ее, а потом все-таки обратилась к врачу-психиатру. Сделать это она собиралась давно – неблагоприятные симптомы наблюдались с детства, а после автомобильной аварии и убийства отчима усилились. Врач выписал ей феназепам и еще один препарат, и все это – в общей сложности 120 таблеток – она приняла разом, решив свести счеты с жизнью. Неестественный сон, в который погрузилась Елена, вызвал подозрение у сожителя – пустые упаковки от лекарств он обнаружил на дне мусорного ведра. Женщину откачали и отправили в стационар.

Статью переквалифицировали на убийство, и дело было передано в следственный отдел по г. Гатчине следственного управления Следственного комитета РФ по Ленинградской области. Елене А. предъявили обвинение по статье 105 УК РФ и заключили под стражу. На допросе она ничего не отрицала, хотя и не могла припомнить никаких подробностей: ни сколько раз ударила ножом, ни как наносила эти удары.

Ее родственники и знакомые охарактеризовали Елену как «неплохого спокойного человека» – но только не в состоянии алкогольного опьянения. Как только она выпьет, и выпьет достаточно много, она становится агрессивной. Несколько лет назад, так же, как и в этот раз, в ходе совместного распития спиртного она ударила ножом свою мать. С алкоголем у Елены были серьезные проблемы: по словам очевидцев, она могла уйти в недельный запой – вместе с отчимом и сожителем; пыталась кодироваться, но кодирования хватило только на три месяца.

Однако по заключению комиссии судебно-психиатрических экспертов признаков синдрома зависимости от алкоголя и наркотиков у Елены А. нет. В применении принудительных мер медицинского характера она не нуждается. Психическим расстройством не страдает, может в полной мере осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими. В период инкриминируемого ей деяния гражданка А. в состоянии аффекта не находилась, а была в простом – непатологическом – алкогольном опьянении. Действия ее носили целенаправленный характер и соответствовали конкретной сложившейся обстановке. Признаки психотических расстройств – бред, галлюцинации, патологически нарушенное сознание – отсутствовали.

В ту ночь Елена нанесла отчиму не менее шести ударов ножом в область расположения жизненно-важных органов: в грудь, в живот, в левое надплечье и предплечье. Комплекс повреждений в виде проникающих колото-резаных ранений вызвал угрожающее жизни состояние и повлек за собой смерть пострадавшего.

Гатчинский городской суд квалифицировал действия Елены А. по части 1 статьи 105 УК РФ как умышленное причинение смерти другому человеку – убийство. В качестве смягчающих обстоятельств суд признал ее раскаяние в содеянном и активное способствование раскрытию и расследованию преступления, оказание помощи потерпевшему, аморальность его поведения, явившегося поводом для преступления. Состояние алкогольного опьянения, снизившее уровень самоконтроля подсудимой, облегчило проявление агрессии и способствовало совершению преступления.

Гражданка А. – не работающая, замужняя, детей не имеющая, ранее не судимая – была признана виновной. Суд пришел к выводу, что Елена А. действовала с прямым умыслом, направленным на лишение жизни потерпевшего. Об этом свидетельствует выбранное ею орудие преступления – нож, множественность ударов в грудь и в живот, состояние крайней агрессии по отношению к убитому.

Гатчинский городской суд приговорил Елену А. к семи годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима.