… Значит, нужные книги ты в детстве читал!
- Сегодня снег, вчера весь день ливень. Не повезло вам с погодой! Как прошёл слёт юнармейцев? Всё ли из намеченного удалось выполнить?
- А нам не привыкать к неприятностям. Постоянно что-то или кто-то мешает. Это часть нашей работы. Выполнили всё, что задумывали. Помог глава администрации Сиверского поселения Дмитрий Сергеевич Румянцев. Приехал поздравить. Я подхожу, говорю: «Не знаю, что и делать. Нам соревнования нужно проводить, но на улице, сами видите, что творится». Он говорит: «Не вопрос!» Тут же договорился со 2-й школой, нам предоставили спортзал, там отлично все поместились, провели соревнования по «лазертагу».
- Впервые слышу это слово – лазертаг.
- Соревнование для детей и подростков. Мальчишки во все времена любили поиграть в «войнушку». Пейнтбол, страйкбол нам нельзя. Дети могут получить травмы, у нас очень строгие меры безопасности. А в «лазертаге» из специальных винтовок ведётся огонь лазерными лучами. Сенсорные датчики размещаются на одежде бойца. Попадание фиксируется электронным образом. Абсолютно безопасная и очень увлекательная спортивно-тактическая игра. Вчера отряд юнармии имени Германа Титова, наш, Сиверский, занял первое место из 20 команд. Я им вручил бюст нашего героя, танкиста Колобанова. Парни очень довольны были.
«Чкалов парк» расположен в Сиверской на проспекте Героев, 12г. Совпадение, конечно, что патриотический центр разместился по адресу с таким знаковым названием. Но, как мы впоследствии убедимся, в жизни героя нашего сегодняшнего очерка ничего случайного не бывает.
Подъезжаем к центру. Автомобиль переваливается с боку на бок. Лужи, ухабы.
- Просим местную администрацию сделать здесь приличную дорогу. К нам же тысячи ребятишек из области и всей страны приезжают каждый год.
- И почему дело не идёт? Сиверская на глазах меняется. Дороги, площади в центре вполне себе хорошо асфальтированы.
- Так то в центре. Это, во-первых, а во-вторых, нам отвечают: «Вы – коммерческая организация. Решайте свои проблемы сами». У нас нет госфинансирования, так что не удивляйтесь некоторому бардаку и недострою. Нередко вкладываю сюда собственные деньги, иногда спонсоры помогают. Это здание бывшей кочегарки при военном городке. Когда мы покупали его, здесь ни крыши, ни дверей, ни оконных рам не было. Одни голые стены. Был интересный случай. Когда я купил плиты для потолочного перекрытия, рабочий, который их устанавливал, говорит: «Так я же именно их и снимал отсюда. Кто-то эти плиты продал в конце 90-х, когда воинская часть прекратила своё существование. Я их снимал, увозил, теперь вот, они же вернулись обратно».
Внутри помещения довольно прохладно. Директор центра подходит к специальной печи, деловито открывает её.
- Нам, как якобы коммерсантам, и газ не подводят. Пришлось купить пеллетную печь. Топить приходится ежедневно, иначе сырость, а у нас в музее много хрупких экспонатов. Я не жалуюсь, но, согласитесь, странно. Мы здесь, в «Чкалов парке», собираем тысячи ребятишек, Всероссийский проект «Аллея российской славы», Петербургский филиал которого я возглавляю, приобщает к патриотическому воспитанию миллионы россиян. Патриотизм сейчас, как никогда востребован в обществе, и при этом непонятное нежелание властей замечать инициативу снизу. Вот, смотрите, кроме подвигов всем известных, Колобанова, Девятаева, в нашем музейном пространстве немалое место уделено народной памяти о войне. Мало кто отдаёт себе отчёт, что сопротивление во время оккупации было чрезвычайно широким. Партизаны поддерживали связь с местным подпольем. Сиверская, Гатчина – крупные железнодорожные узлы. Сколько здесь было проведено диверсий, саботаж нередко останавливал движение фашистских эшелонов на недели, а то и месяцы.
И с чего начинался «народный музей»? Увидели старушки, жительницы близлежащих домов, что здесь какая-то движуха началась. Приносят первые экспонаты, мол, у нас дома письма хранятся, личные вещи героев. Никто их не видит, может быть, вам будет интересно? Так, потихоньку, начинался сбор экспонатов.
В музее довольно много портретов Владимира Высоцкого. Книги о поэте и актёре, пластинки с его песнями.
- Не удивляйтесь, всё в этом мире взаимосвязано. Слышали о теории шести рукопожатий? Мы все друг с другом знакомы максимум через шесть рукопожатий. Я с Высоцким, получается, через два. Вот стенд, посвящённый подвигу лётчика Михаила Девятаева, который вместе с товарищами угнал из фашистского плена самолёт. Мы в рамках проекта «Аллея Российской славы» сделали памятные знаки, посвящённые этому подвигу. Вот копия знака. Здесь десять фамилий тех, кто вырвался из плена. Пятая фамилия – Трофим Сердюков. Самый молодой из беглецов. Парнишке было восемнадцать лет, когда они бежали. Этот парень – племянник Михаила Леонидовича Сердюкова, основателя и руководителя проекта, моего, можно сказать, непосредственного начальника. Вы спросите, а Высоцкий-то здесь причём? Многие военные песни Владимира Семёновича навеяны рассказами его дяди – Алексея Владимировича Высоцкого. Очень близкий человек для нашего знаменитого барда. Он его из роддома забирал, первые профессиональные магнитофонные записи племянника тоже он делал. Алексей Владимирович воевал, был артиллеристом, брал Берлин. В 1953-м году подвиг Девятаева был рассекречен, и Алексей Владимирович, к тому времени журналист и режиссёр, живо заинтересовался этой историей. Он снял документальный фильм о Девятаеве и его товарищах. Мы теперь дружим с Ирэн Высоцкой – двоюродной сестрой Владимира Семёновича и дочерью Алексея Владимировича. Да и песни Высоцкого я сам часто слушаю.
- Ну, а какая самая любимая?
- Их много. Но главная, наверное, «Баллада о борьбе». Из фильма про доблестного рыцаря Айвенго. Про «книжных детей». «Если путь прорубая отцовским мечом, ты солёные слёзы на ус намотал. Если в жарком бою испытал, что почём, значит, нужные книги ты в детстве читал!»
Детство. Излом
- Я родился в городе Кировске Луганской области, в 1970-ом году. Там мои корни. Бабушка, дедушка. Он, кстати, тоже воевал. Я читал его наградной лист. Он сапёром был. За неделю, при температуре минус 39, дед установил более шестисот метров колючей проволоки и четырехсот мин. Что это за люди были, и сможем ли мы повторить их подвиги?!
Мне было три года, когда семья наша переехала в Баку. Отец окончил Горный институт, там была военная кафедра, и как молодого лейтенанта его направили на какой-то военный объект. Отца я практически не помню. Единственное фрагментарное воспоминание: мы жили в военном городке, туалет на улице. Жаркий день, палящее солнце, я захожу туда и вижу огромную гюрзу. Ядовитая змея, самая большая на территории СССР, кстати. Я, как заворожённый, смотрю на неё, она медленно ползёт. Прибегает отец и стреляет в гюрзу из охотничьего ружья. Два выстрела, пули или дробь, разрывают змею. Вот такая картинка. И тогда же, вскоре, отца не стало. Трагический случай на полигоне, он погиб. Вместе с ним ещё несколько военнослужащих. Приезжал Алиев, тогдашний глава республики, папа нынешнего, всем пострадавшим выдали квартиры. Мама была врачом, осталась работать там же, при воинской части.
- Баку тех лет, как рассказывают, – многонациональный город?
- Да, но прежде всего, это интеллигентный город. Очень много русских, евреев, армян, высокая культура взаимного общения. До поры до времени мы жили там, совершенно не задумываясь, кто какой национальности. Единственное, что потом вспоминалось, уже после всех трагических событий, это выезды из Баку в отдалённые районы. Там постоянно случались стычки с местными парнями. Я много занимался спортом - дзюдо, волейбол, баскетбол, военно-прикладными видами. Школа была при Каспийском Краснознамённом высшем военно-морском училище имени С.М. Кирова. Великолепные спортивные площадки, там тренировали офицеры, которые служили преподавателями при училище. У нас сформировалась отличная команда по военно-прикладным видам спорта. Один за всех и все за одного! Грузин, скажем, хорошо штангу поднимал, дагестанец стрелял, я костюм химзащиты на время быстро надевал и так далее. Всё это закончилось в конце 80-х. Армяно-азербайджанские столкновения. Нагорный Карабах. Это и сейчас актуально, но уже все как-то привыкли, что ли. А тогда – это был шок! Невероятный уровень жестокости, зверства. Не хочу выделять ту или другую сторону. У меня по сей день есть друзья и с той, и с другой стороны. Но так сложилось, что в начавшейся войне мы, русские, оказались крайними. Начались гонения и на нас.
- Всё же не понятно. Баку, вы сами говорите, – интеллигентный город, и вдруг…
- Я думаю, дело не в национальности, а в уровне культуры, в образовании. В город стало приезжать множество людей из провинции. Постоянные митинги, и там, помимо призывов убивать армян, звучит одно и то же. Это, мол, русские во всём виноваты! Выдворяйте их из домов, квартиры забирайте себе! Я в это время уже учился в Каспийском военно-морском училище, на втором курсе. В принципе, совсем ещё пацан. Но нас, курсантов, использовали для защиты военного городка. Вместе с подразделениями десантников. Нас забрасывали камнями, сквозь проломы в заборе, как в средневековых войнах, вламывались на территорию части. Мы отбивались, чем могли. Помогали местным жителям - армянам, русским и прочим представителям не коренных национальностей - эвакуироваться. Те события оставили очень тяжёлый след в душе.
Ты живёшь в мире, тихом, спокойном, чистом. И вдруг тебя швыряют в иную реальность, где только злоба и ненависть. Однажды я нёс на себе пожилую женщину, спасали людей от избиения. Принёс на территорию части, а она уже мёртвая. Когда начали стрелять, выдали оружие и нам, курсантам. Думалось, неужели всё это по-настоящему, не дурной сон? Но всё было по-настоящему.
- Я ведь тоже советский человек и не понимаю, что случилось с людьми тогда, на изломе 80-90-х. Откуда такая бесчеловечность?
- Опять же, не все теряли голову. Но если уровень культуры низкий, то очень просто объяснить человеку, что вот он, твой враг – русский, армянин, азербайджанец, еврей. Убей его, и всё в твоей жизни наладится! Ведь то же самое происходит на Украине. Я когда слышу рассуждения наших излишне миролюбивых граждан, мол, зачем мы там воюем и всё такое, говорю: «Не дай Бог, они придут сюда. Вы не понимаете, насколько жестокими бывают люди, когда они в толпе, и толпа объединена общей ненавистью на национальной почве». А то, что там все последние годы сознательно и усиленно развивали русофобию, - факт неоспоримый.
- Училище пришлось оставить?
- Бардак в стране, бардак в войсках. Я постоянно писал рапорты об увольнении. Мама отговаривала, мол, тебе нужно получить высшее образование, всё как-нибудь наладится. Она тоже была наивным советским человеком. А я уже точно понимал, что добром всё происходящее никак не кончится. После третьего курса нас, тех, кто не хотел учиться дальше, отправили продолжать срочную службу. Хотя, вроде бы, годы в училище должны были идти в зачёт. Но никто ничего не понимал. Всё вокруг рушилось. Так я оказался в Севастополе. Два месяца там, в учебном отряде, начальство не знает, в каком мы статусе и что с нами делать, где хотя бы на довольствие поставить. От греха подальше отправили на базу в Поти, в Грузию. Из огня да в полымя. Там то же самое, что в Баку, только в исполнении грузин. «Русские, убирайтесь!» и всё такое. Тогда весь юг полыхал. Сумел позвонить маме, она продаёт квартиру в Баку. Просто пришли и сказали: «Выметайся!» Двухкомнатную продала за тысячу долларов. И то счастье. В Поти опять столкновения с местными, защита базы. Люди как с ума посходили. Там у меня произошёл нервный срыв. Ночью, не просыпаясь, наверное, так можно сказать, я в порыве непонятной ярости разломал голыми руками рундук – это такой деревянный ящик для личных вещей. Просыпаюсь, все от меня шарахаются, смотрю: руки в крови. Уровень агрессии зашкаливал. Сейчас меня очень трудно, почти невозможно вывести из себя, а тогда вспыхивал, как спичка. Вскоре меня демобилизовали.
Петербург – Сиверская
- Приехал в начале 90-х в Петербург. Здесь были старые знакомые по училищу. Некоторое время перебивался с хлеба на квас. Продолжать военное образование не видел смысла. Тогда все бежали из армии и флота. Печальное было время. Позже я получил высшее образование в Университете технологии и дизайна по специальности «экономист». Но это было ещё не скоро. А поначалу устроился в охранную организацию. Был, как спичка, на фоне коллег, но, наверное, все события в Баку и Поти закалили меня. На испуг меня очень сложно было взять. Когда случались конфликтные ситуации, брал духовитостью, напором.
- Извините, Виталий, но в те годы охранные организации напрямую ассоциировались с бандитами.
- Совсем не обязательно. Мы тесно сотрудничали с МВД и ФСБ, когда речь шла об охране гостиниц в центре города или режимных объектов. Среди моих коллег были и такие, кто пошёл по скользкой дорожке, но всегда это плохо заканчивалось для них. Наша задача была – охранять, а не забирать, с ней мы неплохо справлялись. Я мог бы сделать карьеру в охранном бизнесе, но меня этот путь не прельщал. Хотелось реализовать себя, свои идеи, а в них недостатка никогда не было.
- За время короткого нашего знакомства я успел убедиться, что вы способны совмещать в своей деятельности множество направлений. И строитель, и директор центра, и организатор разнообразных мероприятий. Как вы всё успеваете, и откуда столько энергии?
- Мама с папой постарались. И вы знаете, жена моя, она, скорее, как тормоза для гоночного автомобиля, система охлаждения для двигателя. Останавливает меня, иначе я бы ещё столько дел наворотил!
- Откуда появилась идея патриотического воспитания молодёжи?
- С одной стороны, случайно. Судьба свела меня с Михаилом Леонидовичем Сердюковым, основателем проекта «Аллея Российской славы». Это был, наверное, поворотный момент в моей жизни. Я занимался бизнесом, пытался избираться в депутаты, но понимал в глубине души, что это не моё. А тут – работа с детьми, благое дело. Вы не представляете, какая радость видеть их горящие глаза во время соревнований. Вручать призы, подарки, обязательно, маленькую модель бюста героя нашей ли, гатчинской земли, или российской истории. Михаил Леонидович начинал деятельность «Аллеи…» с установки бюстов героев на той земле, где они родились или совершили подвиг. Что такое скульптурное изображение героя? Это, прежде всего, образ!
Ребёнок, приходя сюда, должен увидеть на входе образ человека, который прославил свою землю, остался в памяти народной. Он, может быть, сразу и не запомнит всё, связанное с историей этого человека, но образ останется в памяти. Так, мне кажется, должно происходить воспитание. Через образы и через деятельное участие в различных соревнованиях, акциях. Помогли одиноким пожилым людям – хорошо! Ухаживаете за памятниками - замечательно. В соревнованиях вырабатывается дух коллективизма и взаимовыручки – отлично!
Мы проводим встречи с замечательными людьми, ветеранами, заслуженными спортсменами, представителями творческих профессий. Долгие годы председателем попечительского совета «Аллея Российской славы» был наш великий актёр и замечательный человек Василий Семёнович Лановой. Горжусь, что был знаком с ним.
Мне, вообще, повезло в жизни. Множество ярких, памятных встреч со знаменитыми нашими современниками. Тот случай, когда от работы получаешь истинное удовольствие.
- Виталий Владимирович, если без громких слов, по-человечески, что такое патриотизм в вашем понимании?
- Наверное, здесь сказывается моё южное воспитание. Представляете, я, когда приехал в Петербург, был ошеломлён картинкой, которая тут же попалась мне на глаза. Сидит девушка на поребрике и пьёт пиво. В Баку я даже представить себе не мог такого! Там очень серьёзно относятся к таким вопросам, как уважение к родителям, особенно к матери, учителям. Ты должен быть уважителен и порядочен по отношению к ним. Так же, как и к истории своей страны, к её героям. Всё начинается с порядочного отношения к людям. Так что, для меня патриотизм – это, прежде всего, порядочность.
Андрей Павленко