Даймищу повезло и деревня во многом сумела сохранить свой мало изменившийся патриархальный уклад: целая улица добротно построенных крестьянских домов еще позапрошлого века; спускающиеся от нее прогоны и тропинки к реке; устроенные на Оредеже мостки для купания и швартовки лодок; старообрядческая молельня в виде часовни; затерянное в глубине деревьев и кустарника кладбище; «Красная горка» над Оредежем, откуда открывается прекрасный вид на долину реки… А еще это селение, словно магнит, всегда притягивает к себе творческих людей, создающих яркие и самобытные произведения искусства, и, прежде всего, художников…
Как Петр Великий стал героем этих мест
Местные старожилы утверждают, что своим названием деревня обязана Петру I и рассказывают сразу же несколько версий происхождения этого топонима, не зная, что название «Даймище» существовало уже задолго до появления царя на свет.
Согласно одной из легенд, проезжая однажды через эти места государь захотел попить водицы. А родниковая оредежская вода всегда славилась своим отменным вкусом и целебными свойствами. Подал царю его денщик ковш с холодной прозрачной водой, попробовал он ее и воскликнул: «Дай ми щё!» Очень понравилась Петру I здешняя вода! Так и закрепилось за этим местом название «Даймище». В другом случае воду Петру I подала пышная и румяная крестьянка-красавица, после чего, испив воды, он с удивлением и наслаждением сказал: «Ну и дамища!». В третьем варианте рассказчики отмечают и вкусную воду, и местную крестьянку, и красивый большой дом-терем, из которого она вышла, после чего царь якобы воскликнул: «Ну и домище!»
Как говорится в одном из знаменитых произведений А. С. Пушкина: «Сказка – ложь, да в ней намек! Добрым молодцам урок!» Петр Великий действительно неоднократно проезжал Даймище по старинной Иваногородской дороге, существовавшей здесь со времен Иоанна Грозного. Так, например, по этому тракту, связывающему земли Великого Новгорода с европейскими странами, государь отправился в путь, проследуя через Орлино, Рождествено, Даймище, Заречье в 1704 году, о чем имеется запись в его «Камер-фурьерском журнале».
Есть и еще одна интересная деталь: в начале ХVIII века император пожаловал эти земли, приписанные к Куровицкой мызе, своему сыну царевичу Алексею, при котором на месте деревни Грязна, ставшей вскоре селом Рождествено, были построены барские хоромы и деревянная церковь Рождества Пресвятой Богородицы на холмистом берегу реки Оредеж.
По ступенькам истории
О том, что деревня Даймище имеет древние корни свидетельствовали курганные захоронения, впервые исследованные в 1898 году. Они находились в 300-х метрах севернее деревни, на правом берегу реки Оредеж. В 1975 году отряд археологов Ленинградского отделения института археологии совместно со студентами государственного университета провели раскопки 71-го кургана этой группы. Оказалось, что даймищенские захоронения относились к ХI – ХIII векам. Именно здесь исследователями был выявлен специфический для средневековых захоронений Ижорского плато погребальный обряд: покойника хоронили в сидячем положении лицом на восток, устраивая над погребением глиняную вымостку. В мужских захоронениях, сделанных по этому обряду, были найдены боевые топоры, в женских – ромбощитковые височные кольца-украшения. По этим находкам даймищенские погребальные насыпи были отнесены к славянским захоронениям.
Впервые в документальном источнике деревня Даймище упоминается в Новгородской писцовой книге за 1499/1500 год. Здесь, среди сел и деревень в Водской пятине Великого Новгорода, в Копорском уезде, в Никольском Грязневском погосте обозначена деревня «Дамища на р. Оредежи».
Благополучно пережило старинное новгородское селение шведский период, зафиксированное на Ингерманландских картах ХVII века под названием: «Danissa», «Domitza», «Domisa». После освобождения этих мест от шведов деревня тоже не сразу стало привычным нам сегодня Даймищем. Так, на «Географическом чертеже…» Ижорской земли, составленном Адрианом Шхонебеком в 1705 году обозначена деревня «Домисо», на карте Ингерманландии И.К. Кириллова 1727 года – «Домашево». Наконец, в Метрической книге церкви в селе Рождествено за 1739 год, к приходу которой относилась деревня Даймище, упоминается уже более-менее узнаваемое название – «Дамище». Вообще местная микротопоника в этих краях чрезвычайно интересная. Так, например, болото, расположенное в нескольких километрах от Даймища, на картах позапрошлого столетия отмечено под названием «Дамицкой Мох», а одна из лесных, охотничьих просек – «Дамицкая дорога».
После смерти опального царевича Алексея в 1718 году эта деревня оставалась во владении его родственников – представителей царской семьи, а к середине ХVIII столетия вошла в состав земель Рождественской дворцовой мызы. Известно, что в 1759 году в «дворцовой деревне Дамища» находилось 36 крестьянских дворов. В Метрических книгах того времени упоминаются местные крестьяне-хлебопашцы Захар Логинов, Александр Андреев, Иван Ефимов, Михаил Логинов, Семен Григорьев, Андрей Степанов и другие. В 1780 году село Рождествено указом императрицы Екатерины II получило статус уездного города. С этого времени Даймище числилось в ведомстве Санкт-Петербургской казенной палаты.
Тихая, безмятежная жизнь этой деревни не нашла отражения в документах того времени, если не считать информации, о которой поведала читателям газета «Санкт-Петербургские ведомости». В 1784 году в уездной управе рассматривалось дело Лейб-гвардии конного полка отставного ротмистра Родиона Александровича Кошелева на крестьянина деревни Дамища Рождественского уезда Феклиста Иванова «во взятии им беглой его Кошелева девки за себя в замужество».
Деревня раскольников и извозчиков
Даймище, наравне с хорошо известной деревней Лампово, была одним из центром раскольников-беспоповцев в Санкт-Петербургской губернии. Первые старообрядцы жили здесь еще с эпохи сына Петра I – царевича Алексея. В одном из донесений в Рождественскую дворцовую контору за 1757 год сообщается о проживавших в Даймище двенадцати семьях раскольников. В конце ХVIII века в эту деревню из соседних губерний бежало несколько беглых крестьян, исповедовавших старообрядство. В 1818 году в Даймище было официально зафиксировано 52 беспоповца мужского пола.
По воспоминаниям старейшей жительницы деревни Александры Петровны Громовой, урожденной Ванюшкиной, которые я записал в 1999 году, один из ее предков – старообрядец Федор Анисимов приехал в Даймище из Архангельской губернии и построил здесь большой дом. Все его потомки в дореволюционный период работали извозчиками, содержали в деревне лавку и постоялый двор.
В Центральном государственном историческом архиве Санкт-Петербурга хранится «Дело о раскольниках в Царскосельском уезде», датированное 1838 годом, из которого следует, что Даймище было одним из главных мест сосредоточения раскола в губернии. Здесь приводится список из 38 проживавших здесь старообрядцев. Сообщается о наставнике-«смотрителе» местной Никольской общины вдовце Василии Иванове.
В метрических документах можно найти сведения о местных жителях, состоящих в расколе. Так в 1864 году были записаны семейные крестьяне, не присутствующие на исповеди в приходской церкви, Данила Федотов, Иван Никифоров, Потап Филиппов, Родион Саввин, Александр Никифоров.
Местные помещики Малютины и Донауровы
Именным указом от 1 января 1797 года государь пожаловал эти земли полковнику Петру Федоровичу Малютину, который своим загородным дворянским гнездом сделал соседнюю деревню, основав здесь Вырскую мызу. При императорском дворе Малютин был заметной фигурой. Дослужившись до звания генерал-лейтенанта и кавалера, он некоторое время был командиром Лейб-гвардии Измайловского полка.
По сведениям на 1800 год П.Ф. Малютину принадлежало 588 душ крепостных крестьян. Самой большой по числу жителей в его вотчине была деревня Даймище во главе с ее старостой Василием Ивановым. В Метрических книгах Рождественской церкви часто упоминались малютинские крестьяне. Например, в 1808 году, сообщалось о рождении у господина Малютина «деревни Дамища бывшего в стрелках» крестьянина Поликарпа Григорьева, сына Моисея.
В 1812 году помещик отправил в число ополченцев на защиту родины от французов несколько своих селян. Удалось установить, что среди не вернувшихся с Отечественной войны домой был погибший на поле боя даймищенский крестьянин Иван Макаров.
После смерти Петра Федоровича Малютина Вырской мызой владела его вдова Екатерина Ивановна, у которой в 1817 году поместье было выкуплено с торгов на аукционе вдовой сенатора, действительной тайной советницей Марией Федоровной Донауровой. На летней мызе она проживала вместе с сыновьями Петром, Николаем и Иваном, делами в имении распоряжался ее приказчик Федор Эвальд. Основным доходом помещицы было обширное лесное хозяйство и охотничьи угодья. При Донауровой в верховье Оредежа была создана «Дамещенская» лесная дача, в штате которой находилось несколько егерей.
Согласно записям «Клировых ведомостей» Рождественской церкви в 1844 году в деревне Даймище находилось 44 крестьянских двора, а её население составляли крепостные крестьяне помещицы М.Ф. Донауровой – 170 мужчин и 187 женщин.
Андрей Бурлаков
(Продолжение следует)