Олигофренам неврозы не страшны

- Евгений Николаевич, как наше психическое здоровье – в свете обострения коронавируса? Как пережили ваши пациенты первое пришествие ковида?

- Мы ожидали худшего. На удивление, люди перенесли ограничительный режим неплохо. Помешательства на пандемии нет. Скорее, сама ситуация спровоцировала обострение. Многие, возможно, не осознавали своего невротического состояния, пока не оказались дома в четырех стенах. Потому что как только началась изоляция, сразу пошли обращения. Это были и наши постоянные пациенты, и новые. Жалобы стандартные: тревога, нарушение сна – классические признаки невроза. Многие обращаются за инвалидностью. Причем даже те, кто может этой инвалидности избежать.

- Людей не страшит диагноз?

- Людей привлекают выплаты, льготы и возможность не работать. Притом, что нетрудоспособность может быть временной. Несмотря на то, что болезнь – есть болезнь, состояние пациента может улучшиться, и в конце концов он вообще выздоровеет. Все зависит от причин заболевания. В случае шизофрении, конечно, речь о выздоровлении не идет. А если это последствия травмы, то организм постепенно восстанавливается, симптомы уходят.

Есть, например, легкая умственная отсталость. Человек без грубых нарушений поведения. Здесь ключевое слово «отстает». У ребенка это инвалидизирующее состояние, а у взрослого – нет. Потому что со временем он догонит сверстников в развитии, хотя профессором и не станет. Но работать дворником, разнорабочим вполне сможет, даже квалификацию может получить.

Умственная отсталость бывает очень разная. Например, она подтверждается тестом Векслера, там есть границы: где – норма, а где – нет. Но это все равно формальность – люди-то разные. Да, человек может совершенно не уметь считать. Но в другом он – спец. Тест – это усредненные показатели. И если правильно выбрать стезю, человек с диагнозом «умственная отсталость» вполне может состояться в жизни.

Мы знаем немало олигофренов, которые во взрослом возрасте успешно устроились: работают, имеют семьи. Никакой инвалидности им не надо. Они очень хорошо выполняют рутинные, конвейерные операции. Например, из олигофрена может получиться отличный каменщик. Человек аккуратный, монотонная работа ему не надоедает.

- Вы можете с первого взгляда определить, что перед вами – умственно отсталый?

- Да, иногда можно предварительно поставить диагноз, как только человек зашел в кабинет. Есть так называемые стигмы – метки, специфические внешние признаки. Если умственная отсталость связана с нарушениями внутриутробного развития, это заметно. Например, особое положение глаз: небольшое косоглазие, глубоко посаженные глаза «в кучку». Определенный тип лица. Это одна из стигм. Или особая форма ушной раковины, когда ухо как бы недоразвито. Диспластичность какая-то. Эти части тела свою функцию выполняют, но внешний вид свидетельствует об отклонениях. Есть более выраженные стигмы, когда ребенок рождается с шестью пальцами, с хвостом. Это все признаки патологии внутриутробного развития. Впоследствии они могут вылиться в соматические проблемы и психические.

По стигмам, безусловно, никто диагноз не ставит, но практика показывает, что, если есть внешние признаки, наверняка найдутся и другие. Есть пациенты без стигм. Их состояние определяется только после общения.

- Много ли сейчас детей с умственной отсталостью?

- Есть тенденция к увеличению обращений. Но это может быть вызвано и объективными причинами. Мы теснее сотрудничаем с органами опеки – они направляют детей к нам. Психиатрическая помощь стала доступнее: теперь у нас ведут прием два детских психиатра. Но говорить о том, что выросла заболеваемость среди детей, нельзя. Многие приходят на профосмотр.

Кстати, в большинстве случаев справку от психиатра образовательные учреждения требуют незаконно. Согласно законодательству, проходить психиатра ребенку до шести лет ни при устройстве в детский сад, ни еще куда-либо не надо. Только если родителей что-то беспокоит, или педиатр заметил нарушения в развитии. И только добровольно. Доходило до того, что к нам приносили младенцев: устраивают ребенка полутора-двух лет в ясли – пришли за справкой от психиатра, которую требуют в детском саду. Это незаконно.

Первый осмотр психиатра проводится в шесть лет. Второй – в 15. Обязательными их не назовешь, но они включены в план профилактики. 323-й федеральный закон гласит, что на любые медицинские мероприятия, в том числе профилактические и диспансерные осмотры, пациент или его законный представитель дает согласие. И никто не может с вас спрашивать причину отказа. Есть ситуации, когда мы можем осмотреть без согласия, но это по серьезным показаниям.

- Как проходит осеннее обострение – если таковое имеет место?

- На смену сезонов всегда есть обострение. Одни наши пациенты чаще «обостряются» осенью, другие – весной. Каждый психиатр это замечает. Но есть больные, у которых никакой связи с временами года не наблюдается. Для нас это штатная ситуация. Летом люди заняты дачами – наши пациенты тоже ездят в отпуск. А с наступлением осени начинается хандра – занять себя нечем.

Сейчас принято любое снижение настроения называть депрессией – осенней, весенней, неважно. Однако настоящих депрессий не так много, и, как правило, настоящие больные депрессиями психотического уровня нуждаются в госпитализации. Так что не спешите всем рассказывать про «депрессняк», если на вас просто накатила меланхолия – и прошла.

Часто за депрессию принимают два других симптома: апатию и ангедонию (неспособность получать удовольствие). Это тоже может быть психическое расстройство, которое надо лечить, но это не депрессия. А бывает, что депрессия возникает на фоне другого диагноза.

- Например?

- Например, шизофрении. У нее много разных форм, но есть три основных признака: нарушение мышления, эмоций и воли. Дальше уже опционально. У кого-то это аффективная симптоматика – вспышки немотивированной агрессии, приступы ярости, доходящие до кататонических форм. Мания преследования, голоса – это при параноидных формах. Для кого-то такие симптомы не свойственны, а вместо этого наблюдаются депрессивные расстройства. Реже встречается нарушение мышления и эмоций, когда человек с детства вялый, замкнутый, аутистичный.

- Что такое обсессивно-компульсивное расстройство?

- Это навязчивые состояния. Обсессивно-компульсивное расстройство – ОКР – может быть в рамках невротического, а может быть психотическое. Классическое ОКР – навязчивые мысли и навязчивые действия. Человек вышел из квартиры, спустился до первого этажа: «А запер ли я дверь?». Вернулся, проверил – оказалось, запер. Снова спустился, вышел на улицу – и засомневался. Опять вернулся, проверил – и так пять раз. Люди с обсессивно-компульсивным расстройством часто придумывают себе какие-то ритуалы. Если не совершил ритуал – все пропало! Многие очень долго не обращаются к нам, не придавая значения своим маниям. Они привыкают, специально выходят пораньше, чтобы успеть несколько раз сбегать вверх-вниз – проверить замок.

- Это лечится?

- Лечится. Таблетками. Есть масса препаратов, которые показаны при ОКР. В зависимости от того, какая форма, насколько она запущена – лечение может быть очень длительным.

- Это не расстройство личности?

- Расстройство личности – это психопатия. Она бывает разная. Есть истероидная психопатия: таких людей называют истеричками. Может быть легкая степень или компенсированная форма. А может быть и тяжелая, про таких говорят «махровая истеричка». Есть шизоидная психопатия – это совершенно другая форма: человек сидит взаперти, работает, ни с кем не общается. Есть эпилептоидная психопатия – это классический самодур, который на пустом месте закатывает скандал и быстро успокаивается.

Есть такое понятие как «диссоциальная психопатия». Обычно это личность с хорошим интеллектом, лживая, изворотливая. Часто такие психопаты становятся преступниками-рецидивистами, для которых мораль – ничто. И чаще всего они вменяемые. А есть и смешанные психопатии – там разный набор признаков.

Хотя психопат – это, прежде всего, патология характера. Пока все в границах закона, психопаты чаще всего у нас не наблюдаются. Но когда возникают обострения, они приходят, получают курс лечения. У меня есть несколько пациентов, которые совершили преступление, были признаны невменяемыми и наблюдаются в рамках принудительного лечения.

- Когда уже надо идти к психиатру?

- Когда человек сам созреет. Он должен осознать необходимость обращения к врачу, настроиться. Сроки для всех разные. Иногда симптомы нарастают постепенно, люди их не замечают: почему-то перестал выходить на улицу – ну, возраст, погода плохая, звезды не так встали… По моим наблюдениям, люди болеют от трех месяцев до полугода, прежде чем прийти к психиатру.

Но вот недавно родственники привели женщину – чуть за пятьдесят, якобы с деменцией (да, и в 50 лет деменция возможна). Интересный случай. Симптомы похожи: прогрессивно пропадает память, стала растерянная, бестолковая. Мы собрали консилиум, дали ей классические тесты – деменции нет! Выяснилось, что за несколько недель до появления симптомов у пациентки сгорела квартира и там погиб муж. А она это вытеснила из памяти полностью – так, что даже не стала нам об этом рассказывать. Оказалось, никакая это не деменция, а ПТСР – посттравматическое стрессовое расстройство, которое проявилось именно в форме вытеснения воспоминаний. Психика не может вытеснить избирательно – она стала вытеснять все. Соответственно, мы назначили ей лечение, женщина постепенно выздоравливает, но это долгий процесс. ПТСР – серьезное заболевание, которое с ходу не лечится. К счастью, родственники вовремя спохватились и обратились буквально через пару недель с ее псевдо-деменцией. А чаще всего люди тянут, сомневаются, всех пугает перспектива мифического учета у психиатра.

- Правда ли, что психическим заболеваниям менее подвержены люди с «крепкой» психикой и здоровой наследственностью?

- У нас много разных пациентов – из всех сфер. Есть высокопоставленные люди, есть попроще. От психических заболеваний не защищает ни статус, ни образование. Но есть и хорошие новости: олигофрен вряд ли заболеет неврозом. Чем ниже интеллект, тем менее вероятна невротическая симптоматика. Наследственный фактор – существенный, но не определяющий. Так или иначе, сумасшедшие были у всех в роду, но не все об этом знают.

В период очередного обострения коронавирусной инфекции гатчинский психоневрологический диспансер работает в штатном режиме, но с соответствующими ограничениями, избегая большого скопления посетителей.

Фото pixabay.com