Приоратский парк: по волнам памяти

Выставка «Наш парк» собирает воедино разнообразные впечатления, связанные с Приоратским парком: от детских шалостей до романтических свиданий и семейных прогулок.

На шестнадцати стендах можно увидеть воспоминания известных личностей: краеведа и писателя Владислава Кислова, ландшафтного архитектора Бориса Удальцова, старшего научного сотрудника Государственного музея-заповедника «Гатчина» Валентины Федоровой и других гатчинцев.

В 30-е годы

- В 1930-х годах жизнь в Приоратском парке била ключом, – делится воспоминаниями своей бабушки жительница Гатчины Тамара Турапина. - Парк был 
местом воскресного отдыха, местом встреч и прогулок, местом проведения спортивных соревнований и местом, где тусовалась городская молодежь. Большая хорошо оборудованная купальня с вышкой для прыжков воду на Филькином озере была одним из мест притяжения. Бабушка была весьма симпатичной и очень активной девушкой. Дедушка жил в Ленинграде. Не знаю, где мои дед с бабушкой познакомились, но хорошо помню бабушкин рассказ о том, как впечатлил ее дедушкин прыжок в воду с вышки в Приоратском парке. Вскоре дедушка с бабушкой поженились. 

- После войны в центре Приоратского парка осталась большая воронка от снаряда, диаметром метров восемнадцать, – вспоминает Борис Удальцов (1935 г.р.). 
- В ней собиралась вода, потому что она находилась на линии водовода из Колпанского озера в Филькино. Вода была очень чистая, можно сказать, журчала, но хорошо нагревалась. В этой воронке на поляне мы тогда купались.

- Воронку эту я хорошо знал, шлепал тапкой по воде, – дополняет его воспоминания Борис Шарапенков (1930 г.р.). - Видел в глубине плоскую поверхность, покрытую рубероидом и припорошенную илом. Что потом оказалось складом боеприпасов.

Вся жизнь вокруг парка

- Мое знакомство с Гатчиной началось в семь лет, в 1945 году, – рассказывает Нина Можаева (1937 г.р.). - Так получилось, что где бы мы ни жили, всегда оказывались рядом с Приоратским парком. После войны около Приоратского дворца были очень большие воронки от бомб. А сам парк как будто лысый. Меня это пугало, ведь жили рядом и постоянно приходилось ходить мимо этих воронок. Потом их засыпали, парк постепенно восстановился. А когда в Приоратском дворце открылся Дом пионеров и музыкальная школа, для меня наступило такое счастье, которое я не забуду никогда. 

Чем был для нас парк? Всем. Хотя мы себе таких вопросов не задавали. И не думали о Приоратском парке, как о чем-то важном и ценном. Он был для нас как само собой разумеющееся. Часть городской среды, ее зеленое продолжение. Когда в колонках не было воды, мы брали чистейшую воду из Черного озера, у Приоратского дворца били ключи. Парковые дорожки – кратчайший путь, например, на Балтийский вокзал, а оттуда кто куда добирался на электричке. Мы шли через парк или ехали на велосипеде на работу, в школу, в магазины с хорошим снабжением: ведь автобусы ходили редко.

В парке росли грибы. Можно было спокойно набрать для жарки опят, маслят, подберезовиков, сыроежек, а можно было найти и на засолку. Ягод было меньше, но полакомиться хватало.

В районе озер парк был многолюден. Особенно летом в хорошую погоду. Люди гуляли с детьми, отдыхали компаниями, загорали, купались, играли в мяч. Черное озеро было чище и холоднее, а Филькино теплее и мельче. Пляжи – со всех сторон. Бывало, что на Филькино приезжали целыми отрядами из детских лагерей, купались и строем отправлялись на электричку. Помню вышку для ныряния в воду. Она стояла на озере Филькино напротив Водонапорной башни. 

За Приоратским парком, по сравнению с городским, особо не ухаживали. Иногда какие-то работы по поддержанию парка выполнялись, но в целом он оставался дикий. 

В наше время никто специально не наряжался для прогулок по Приоратскому парку. Другое дело парк городской, куда мы ходили гулять в выходные дни. Это уже был «выход в свет», предполагавший завивку, платье, туфли, а для парней – свежую рубашку, пиджак или даже костюм (жили бедно, но старались).

Как известно, советские дети самостоятельны с малолетства. Но мы боялись уходить в Приоратский парк далеко и по одному. К сожалению, и в 1960-1970-е, и тем более в 1980-1990-е годы в Приоратском парке было небезопасно. Нехорошие случаи были не редкими, особенно в глухой, заросшей кустарником части парка…

Хулиганский парк?

- А в наше время Приоратский парк был хулиганский. Там вышка была, мы с нее прыгали. Ох, высокая она была, – вспоминает житель Гатчины Александр Афоничев, на выставке представлены фотографии его деда – Михаила Гавриловича Афоничева (1922–1995). - Филькино озеро мы называли только Филькино. Глухое – такого даже не слышали. Черное и Филькино. В те годы (1990-е) на Филькином озере были даже нудисты. Чудное время было вообще-то, чего только не было тогда. 

Каждое воспоминание – уникальный фрагмент мозаики, который помогает лучше понять не только сам парк, но и его значение для людей, которые часто проводят здесь время. Чтобы познакомиться с другими историями о Приоратском парке, увидеть исторические фотографии, нужно обязательно посетить выставку.

- Задача выставки – создать диалог между прошлым и настоящим, – говорит научный сотрудник «Паркового агентства» Ленинградской области Татьяна Исаева. - Создавая ее, мы хотели показать, как меняется восприятие этого места с течением времени и как оно продолжает оставаться важной частью жизни гатчинцев. Мы надеемся, что выставка станет не только 
местом для обмена воспоминаниями, но и площадкой для новых встреч и знакомств. Пусть каждый посетитель уйдет с выставки с теплом в сердце и новыми впечатлениями о Приоратском парке – месте, которое продолжает вдохновлять нас на протяжении многих лет. Присоединяйтесь к нам в этом увлекательном путешествии по памяти! Давайте вместе создадим уникальную коллекцию историй!

Выставка «Наш парк» продлится до 31 октября.

Татьяна Можаева

P.S. А что для вас значит Приоратский парк Гатчины? Какие истории с ним связаны? Присылайте свои рассказы и фотографии в редакцию по электронной почте gtnpravda@mail.ru или в сообщения в социальной сети ВКонтакте.