На что надеяться крестьянину?

В контору племенного завода «Пламя» мы приехали 23 мая, когда весенне-полевые работы близились к завершению. Еще дня четыре – и все запланированное должно быть выполнено. И это несмотря на то, что сев в этом году начался только 1 мая. В среднем срок начала работ сдвинулся на 10-14 дней к обычному году. Чтобы закончить весенне-полевые работы вовремя, все трудились в поте лица.

— Весеннего ярового сева у нас порядка 2500 га: зерновые, однолетние и картофель, – рассказывает Валентина Васильевна Дюдикова. – В общей сложности на 23 мая посеяно 2100 га. Сейчас заканчивается внесение органических удобрений. Всего их будет внесено 60 тысяч тонн. Идет посадка картофеля. После этого приступим к подготовке силосоуборочной техники. Когда именно начнется заготовка кормов, уже зависит от погоды.

Племенной завод «Пламя» – основное налогообразующее предприятие Сяськелевского сельского поселение. От его успехов зависит жизнь людей во всем поселении: пополнение бюджетной копилки, благосостояние жителей, их платежеспособность, а, соответственно, и развитие местной торговли, сферы услуг и пр.

Мы едем по поселку Сяськелево. Многое здесь – многоквартирные дома, социальные объекты – было построено в годы расцвета совхозного хозяйства. Четверть века ничего не строилось и только теперь приводится в порядок. Похорошел Дом культуры. Строится дом для сельских специалистов.

Сразу за поселком начинаются поля. Не нужно быть большим знатоком, чтобы понять – здесь все в порядке. Ухоженные поля радуют глаз. Справа и слева от шоссе озимые и многолетние травы, дальше сажают картофель. Все быстро, четко, слаженно. Машины, кажется, летают по полю.

Но идиллической картинки не вырисовывается. Потому что в сельском хозяйстве не все так гладко и красиво, как может показаться.

— Часть картофеля идет в наш магазин и к перекупщикам. А нестандартный – на ферму. К сожалению, наш картофель, выращенный на экологически чистых полях, практически не востребован. В массовую продажу поступает импортный, белорусский. В прошлом году картофеля было мало у всех. А в позапрошлом практически до середины июня мы были вынуждены кормить картофелем скотину. В других хозяйствах то же самое, – рассказывает Валентина Васильевна.

Едем дальше. Сразу за деревней Фьюнатово уже посеяны зерновые. На следующем участке вносится органическое удобрение торфокомпост. Удивительно, но резкого запаха почти нет. Специалисты объясняют: это уже практически перегной.

— Мудрить не нужно: сколько полезных веществ из земли взял, столько и должен положить. А если не удобрять, ничего не получишь, – поясняет мне Игорь Ефимович. При этом важно то, что «Пламя» уже больше 20 лет не применяет химии вообще: ни гербицидов, ни пестицидов, поэтому и сама земля, и сельскохозяйственная продукция, которая на ней выращивается, экологически чистая.

Мы приехали удачно. Вот-вот и здесь закончатся работы. Общими словами технология такая: осенью вспахали, весной машинами разбросали торфокомпост, дважды прошли дисками и закрыли удобрение. После – что нужно, посеяли. В данном случае – ячмень, вику и овес.

— Про погоду можно что угодно говорить, это процесс нами не управляемый. Будь то период заготовки, уборки кормов или весеннего сева – всегда нужно просчитывать худший вариант погодных условий. И, исходя из этого, продумывать наличие техники и людской трудовой ресурс. Погода, конечно, внесет свои коррективы, но все равно можно будет справиться с ситуацией, уверен Игорь Ефимович.

Техника на полях племенного завода «Пламя» разная. У каждой группы машин свои задачи. Вот готовится ринуться «в бой» финский посевной агрегат «TUME». Он дискует, прикатывает, планирует и высевает зерно. Рядом немецкий агрегат «Amazone CIRRUS 4002». Игорь Ефимович признает, что эта техника, как день и ночь, по сравнению с нашей и по надежности, и по производительности, и по комфорту, но значительно дороже.

— Мы покупаем много мощной техники, но чтобы не просто концы с концами сводить, а вести расширенное производство, чтобы справиться с любой ситуацией, нужно увеличить количество еще на 10-15% по всем видам техники, – ставит задачу Игорь Ефимович.

Приобретать такую технику крайне сложно, поэтому ее берут в лизинг. В агропромышленной лизинговой компании АО «Росагролизинг», которая субсидируется государством, ставка 1,5% и срок – на пять лет. ПЗ «Пламя» взял 13 единиц техники. Это те же тракторы МТЗ новой модификации. А серьезная импортная техника приобретается через лизинговую контору фирмы John Deere. Там ставка уже в два раза выше, но вариантов нет. Часть техники в ПЗ «Пламя» уже получили, и она в работе, часть на подходе.

Несколько слов о субсидиях. Техника в основном субсидируется от 30 до 40 %. Но при этом установлена предельная ставка 3,6 млн рублей. Это значит, уборочный комбайн стоимостью 27 млн рублей (минус 18% НДС) просубсидируют не на 9 млн, а на 3,6 млн рублей. Но если бы не было этих программ, практически никто не смог бы покупать технику. Еще работает программа субсидирования по сельхозмелиорации, по дорогам, соединяющим производственные объекты с районными и областными дорогами и др. Но с Европой в этом вопросе нам все равно пока тягаться рано – у нас еще разные стартовые условия.

Об обстановке, в которой находятся сельхозпроизводители, лучше всего говорят цифры. Если сравнить то, что было в 1980-х и сейчас, станет понятно, что происходит.

— В Гатчинском районе, когда я начинал, было 21 хозяйство. Теперь где-то семь серьезных хозяйств. Частного сектора почти нет: скотину не держат, огороды забросили – людям не потянуть, – объясняет Игорь Ефимович. – При этом наша страна продает за рубеж 30 млн тонн зерна. Мы стали такими богатыми? Ответ простой: 70% зерна всегда планируется на фураж, а поголовье животноводства потеряно в том объеме, что было раньше. Отсюда эта тридцатка и формируется. Люди же думают: раньше покупали в Канаде, а теперь сами продаем…

По мнению И.Е. Кутейникова, руководству поселений, района, области и выше в первую очередь нужно делать ставку на реально работающие сельхозпредприятия, чтобы они сохранились, а не уповать на то, что завтра придут эффективные собственники, и мы заживем.

— Если мы хотим удержать ситуацию, то вкладывать нужно туда, где можно получить отдачу – в уже работающие хозяйства. Нам для дальнейшего развития крайне необходима земля. «Пламя» в свое время передало поселению более 150 га пашни для выпаса скота, заготовка сена, под огороды. В настоящее время в связи с увеличением объемов производства те пашни, которые не используются, было бы целесообразно передать хозяйству для целевого использования на приемлемых условиях, – уверен Игорь Ефимович.

На его столе пачка документов. Сейчас сельхозпредприятие старается вернуть землю, которую в годы перестройки незаконным образом скупили у бывших рабочих. Спекулянты стараются ее зарегистрировать, разбить по 10-15 соток и продавать.

— Сколько труда вложено в пашню нашими предшественниками, сколько вложено нами. Эта земля предназначена для выращивания сельхозпродукции, – с болью восклицает Игорь Ефимович. – Если бы то, что урвали спекулянты, использовалось по своему назначению, – это еще терпимо. Но пашня ушла под дачи и садоводства. Это безумие. Те же, кто покупает у спекулянтов сельскохозяйственную землю, попадают под судебные разбирательства и понимают, что перевести ее под разрешенный вид использования уже невозможно. Решать эту проблему нужно сейчас. Чем больше людей купят участки, с которыми потом ничего невозможно сделать, тем ситуация еще больше усугубится.

Почему горят деревни, почему повсюду борщевик, и еще на борьбу с ним выделяются деньги из бюджета? Если бы земля обрабатывалась, все было скошено и убрано – такого бы не наблюдали. Но скупленная сельскохозяйственная земля зарастает бурьяном: спекулянт ждет выгодного момента. В той же Европе, в основном, земля сдается в аренду. Если земля не используется, договор расторгается, и земля изымается. А у нас?..

На что вообще надеяться российскому крестьянину?

— Работать крайне сложно, но возможно. У нас есть главное – земля и люди. Любую сложную ситуацию можно решить и работать. Но сначала нужно понять, в какой обстановке мы находимся, потом продумать, в какую сторону двигаться. Тогда, может быть, на путь истинный и встанем. Мы ведь и не такое проходили, – оптимистично заключает Игорь Ефимович.