Раскрыта тайна Дома Щербова

Течёт чердак, пробита черепица

Здание – в аварийном состоянии. Крыша протекает, штукатурка осыпается, в подвале стоит вода, фундамент требует укрепления. Но есть и хорошая новость: со стропильной системой все в порядке.

Проект реставрации готов. По словам Александры Геннадьевны, все планировочные решения будут сохранены. Деревянные элементы, паркет приведут в порядок. С камина снимут краску, так как при Щербове это была просто кирпичная кладка. Но восстанавливать камины до рабочего состояния не будут – разведение открытого огня в музее запрещено. Внутренняя побелка стен тоже уберется, и будет оригинальная сиреневая краска, которая сейчас местами проглядывает.

 То же касается и наружной отделки. Когда во время ремонта дом штукатурили, использовали неправильный состав – примешали слишком много бетона. Из-за этого дом стал серым. Однако кое-где на флигеле остались желтоватые участки стены – лабораторные исследования показали, что эта часть отделки – оригинальная. Так что после реставрации наружные стены дома должны приобрести более желтый оттенок.

Кстати, само здание построено из красного кирпича и обшито бетонными блоками, бетон – модный материал начала XX века. Кирпичи производились в Вайялово, на них на всех есть монограмма производителя: Н.А.Ш. – Николай Александрович Шилов.

- Здесь есть два очень узких момента – говорит Александра Геннадьевна. – Черепицу нужно снять, очистить, утраты восполнить – она также является объектом охраны. Дом Щербова известен как Дом с красной черепицей. Причем на крыше флигеля хорошо видны два вида черепицы: круглая – не оригинальная, а оригинальная – вон та, треугольная. Ее можно изготовить только на специальной фабричной линии.

И еще один очень сложный момент – это укрепление фундамента. Реставраторам нужно будет полностью разрыть весь фундамент по периметру, но одновременно этого делать нельзя – копать нужно в противоположных углах, иначе дом просядет. По частям. Дальше сделать отверстие в фундаменте – «гильзу», куда закачивается укрепляющий раствор. После этого – экспозиция: семь дней раствор должен стоять.

Флигель и ландшафт

Все, что за пределами дома, тоже подлежит реставрации. В том числе флигель, построенный при Щербове – там жил дворник, и располагалась прачечная. Современная часть, примыкающая к старому флигелю, будет полностью разобрана и переделана.

Как говорит Александра Геннадьевна, вода – бич усадьбы. Мало того, что протекает крыша, когда идет дождь, вода с соседних участков течет на участок. Планируется сделать гидроизоляцию, отвод воды – дренаж. Со стороны улицы Чехова будут сделаны панели для подавления вибрации от железной дороги.

Знаменитый каменный забор усадьбы (сейчас это просто груда камней на участке) также восстановят. Приведут в порядок колодец – и полностью замуруют, чтобы никто не провалился. Инженерные коммуникации спрячут, канализационные люки уберут под землю.

Сорную поросль на территории удалят, больные деревья подлечат. Это касается и старой туи, посаженной самим Щербовым. Художник посадил два дерева рядом с домом – в память своих безвременно умерших сыновей, но вторая туя не сохранилась.

Документы из тайника на чердаке

Фонд музея включает много мемориальных экспонатов – это те вещи, которые принадлежали Щербову. В том числе мебель, фотографии, документы, художественные произведения. Так как музей находится в стадии выезда, все фонды перевозятся в Дом культуры в Батово, где уже оборудовано современное хранилище. Сотрудники музея тоже будут работать там, пока идет реставрация.

Некоторые – в том числе и наиболее интересны предметы – еще находятся в доме. В том числе документы из тайника, который был найден на чердаке во время обследования здания проектировщиками.

- Рабочие вскрыли крайнюю кладку в стене и обнаружили тайник. 11 документов с гербовой печатью, – рассказывает Александра Журавлева. – Был там и альбом с набросками, но он уже упакован для перевозки. Судя по всему, тайник сделал сам Щербов и спрятал туда документы в 1917 году. Об этом свидетельствует содержимое тайника, которое сотрудники музея упаковали в бескислотный картон и проложили микалентной бумагой.

В большом конверте, спрятанном на чердаке, находился заграничный паспорт, полученный Щербовым в городе Верном (Алма-Ата). Копия завещания графини Анны Протасовой – фрейлины (почему Щербов его хранил, еще предстоит узнать). Документы из путешествия по Кавказу, предписание и виза в Китай, завещание отца, написанное им за месяц до смерти. По этому завещанию он все оставил своим детям – Павлу и Екатерине.

Там же была метрическая выписка – свидетельство о рождении Щербова, заверенное отцом Рерирха – Константином Федоровичем Рерихом. Он служил нотариусом в Петербурге. Его контора находилась недалеко от места жительства Щербовых.

В тайнике было и свидетельство о том, что отец Щербова причислен к дворянству. Как рассказала Александра Геннадьевна, предки художника были не дворянского происхождения. Дед по отцовской линии был ребенком солдата и заслужил себе дворянство за военную службу. Так он смог причислить своего сына – отца Щербова – к дворянству. Второй дед – по матери – был вообще крепостным крестьянином заводчиков Демидовых. Но из высшей касты крепостных. Впоследствии ему дали вольную, он стал купцом первой гильдии, первостатейным, и заработал большое состояние.

Вот такие документы скрывал тайник на чердаке. Единственный денежный эквивалент в этом кладе – облигации.

- Последний отрезанный купон – за третий квартал 1917 года, – говорит Александра Геннадьевна. – Купон, который надо было отрезать 1 декабря 1917-го, в наличии. После революции все обязательства Российской империи, в том числе и по облигациям, были аннулированы. Из че-го следует, что бумаги были убраны в тайник в 1917 году. Вероятно, с одной стороны, они могли помочь Щербову эмигрировать, а с другой, они очень сильно его компрометировали. Но уже в 1918 году у художника отпала необходимость скрываться – за него просил Горький, чтобы ему оставили дом и приняли на работу. Собственно, никакой опасности для новой власти Щербов не представлял – он был аполитичен. И в 1919 году он стал работать хранителем Гатчинского дворца – хранил историко-бытовые интерьеры Арсенального каре. И во дворце, и в архивах сохранилось много документации с подписью Щербова.

Подарок судьбы

К Дню музеев Дом Щербова получил неожиданный подарок – столик, принадлежавший семье Щербовых.

- Нам позвонили люди и сказали, что у них есть стол из дома Щербовых. Когда-то им его подарила жена художника, уже после его смерти, – рассказывает Александра Журавлева. – Буквально вчера этот подарок привезли сюда, он будет принят в фонды музея. Стол в достаточно хорошем состоянии для стола, который прожил в чьей-то квартире более полувека, а вообще ему около 130 лет. У него на ящиках – ручки слоновой кости.

Еще из мемориальных предметов Александра Геннадьевна показала журналистам шкатулку работы французского краснодеревщика Гийома Бьенне времен Наполеона, четки, которые художник привез из путешествия на Восток.

Музей планирует приобретать новые предметы для экспозиции, есть план комплектования фондов. Например, для зала, посвященного путешествиям, не хватает большого чемодана или сундука, куда может поместиться даже человек – наподобие того, который был у Щербова.

Всего в доме пять залов и чердак. Как будет разбито тематическое содержание музея по залам, пока сказать невозможно. Как пояснила Александра Геннадьевна, если все пойдет по плану, реставрация закончится к 2024 году, а откроется музей, скорее всего, в 2025-м. Нужно время на подготовку.

- Про будущие экспозиции сказать пока сложно, потому что работа над ними только начинается, – поясняет Александра Журавлева. – Музей интересен, прежде всего, своей редкой архитектурой в стиле северного модерна. Здесь нет подлинных карикатур Щербова – только копии, поэтому представлять его как музей карикатур невозможно. Но в любом случае это будет и дом-музей Щербова как личности. Это объект культурного наследия – его нельзя изменить. А главное, мы постараемся сохранить атмосферу этого места.