Валентина Юнина: «Моя школа жизни»

По дороге (Валентина Владимировна сама водит машину) она оживлённо рассказывает о школе. В речи то и дело звучит «моя школа». С такой интонацией люди произносят «мой дом» или «мои дети».

Над входом в здание два больших плаката – «Школа жизни».

- Не удивляйтесь, но одним из главных своих достижений я считаю изменение общественного отношения к детям с ограниченными возможностями здоровья. Когда в 1988 году в Сиверской открылась коррекционная школа, местные жители начали нас называть «школа для дураков». Согласитесь, обидно! Сейчас любому таксисту на привокзальной площади назовите наш адрес, он обязательно скажет – «а, это вам в школу жизни». Мы в корне поменяли отношение к нашим воспитанникам.

Внешне школа ничем не отличается от обычных городских. На входе, естественно, охранник, затем прямо по центру вестибюля, объёмная сенсорная компьютерная панель. Там вся необходимая информация о школе, мне, естественно, бросилась в глаза рубрика «О нас пишет «Гатчинская правда».

- О нас нередко пишут газеты, в том числе и ваша, вот мы и завели специальный раздел. Давайте начнём с экскурсии по школе. Но для начала мы должны позавтракать. Гостя надо первым делом накормить.

В столовой чистота и очень приветливые сотрудницы. Одна из них, повар Юлия, подсела к директору.

- Валентина Владимировна, у нас лёгкая проблема. Сломалась мясорубка, я прокрутила вручную. Попробуйте, как котлетки получились?

Когда я сказал, что таких вкусных котлет не подают даже в самых дорогих ресторанах, клянусь, не преувеличивал ни капли! 

Подкрепившись, мы отправились на экскурсию.

- Ещё когда мы школу строили, я настояла, чтобы здесь были не обычные классные помещения, а специальные кабинеты. Вот, например, кабинет социально-бытовой ориентации.

В кабинете бросается в глаза настоящая кухня с электрической плитой, раковиной, многочисленными столовыми принадлежностями.

- Наши дети, как вы понимаете, особенные. Им необходимо дать обыкновенные бытовые умения. Как приготовить еду, помыть полы, одеться, макияж навести, в общем, ухаживать за собой.

Я обращаю внимание, что в коридорах непривычно тихо.

- Так урок идёт, потому и тишина. Сейчас будет перемена, тут такое начнётся!

Мы заходим в компьютерный класс. Длинный ряд новеньких экранов. Не в каждой элитной школе увидишь такое великолепие.

- Это не компьютерный класс, если говорить точно, а кабинет математики и информатики. Здесь дети учатся презентации создавать, с документами разными работать. Мы всегда и во всём стремимся быть первыми. Вы знаете, что первый компьютер в школах Гатчинского района появился у нас, первая интерактивная доска тоже.

Потом уже, в ходе интервью, станет понятен особый интерес Валентины Владимировны к техническим новинкам и прогрессу.

- Ведь я почему уехала из своей школы в Вологодской области под Ленинград? Мне казалось, что у нас, в провинции, отсталость, а здесь - другая планета, цивилизация. Я окончила Вологодский пединститут, три года отработала учителем математики в Бабушкинском районе. Школа большая, технически оснащённая. У нас даже был кодоскоп, помните такое чудо техники? Шторы в моём кабинете поднимались и опускались нажатием кнопки, но я думала, что это всё – вчерашний день. Мне казалось, что остановлюсь в своём развитии. И вот мы с мужем переезжаем в пригород Ленинграда, в деревню Лопухинка. Я прихожу работать в местную школу, и в моём классе пустота. Я взяла листок бумаги, составила список необходимого оборудования, пошла к директору. В том числе там был и пресловутый кодоскоп. Директор удивлённо поднял глаза: «А что это такое?» Пришлось настаивать на покупке хотя бы минимального оборудования.

- Когда вы решили выбрать профессию учителя?

- Да, по-моему, всегда хотела. Мне мама рассказывала, что еще когда в детский сад приходила меня забирать, то детей в помещении не оказывалось. Воспитатели объясняли: «Она там, на улице, всю группу собрала, играют в школу». Мы жили без отца, и мама мне всегда твердила только одно: «Учись, учись, учись»!

- Но коррекционная школа - это ведь несколько иное? Дети сильно отличаются от, так называемых, обычных?

- Безусловно, они другие. Для работы с ними нужно обязательно иметь специальное образование. У нас в школе практически все учителя имеют два высших образования. Педагогическое и дефектологическое. Здесь совсем другие подходы. Простейший пример. Скажем, приходит семилетний ребёнок в нашу школу. Его и родителей водят по кабинетам, показывают всё. А он падает в коридоре на пол, дрыгает ножками и кричит, что не хочет здесь учиться, капризничает изо всех сил. Что сделает обычный учитель? Начнёт успокаивать, говорить, что ребёнок найдёт себе новых друзей, здесь интересные кружки и так далее. Дефектолог подойдёт, протянет ребёнку карандаш и скажет: «Вот видишь, дядя стоит в конце коридора, отдай ему карандаш». У ребёнка появляется задача, цель. Ему бы и карандаш не потерять, и дядю не выпустить из виду. Для многих и это трудная задача. Конечно, я изначально не собиралась работать в коррекционной школе, но так сложились обстоятельства, что свободное место учителя математики было только в коррекционной школе. Меня взяли туда на работу, но естественно, с условием. Полгода проработать, присмотреться, твоё ли это дело, затем обязательно специальное образование. Так и получилось.

- Во время экскурсии по школе, на мой непросвещённый взгляд, я заметил, что некоторые дети, вроде, вполне нормальные.

- Нет. К нам не попасть без направления специальной психолого-медико-педагогической комиссии. Если родители, скажем, не согласны с направлением местной медицинской комиссии, они могут обратиться в другую, выше. Но, как правило, диагнозы «умственная отсталость» совпадают. Это дети с поражением головного мозга, случайных здесь не бывает.

Директор

- Когда вы стали директором?

- Ещё в 82-ом, в Лопухинке. Мне было 28 лет. Когда принимали на работу, пришла на собеседование к начальнику РОНО, та должна была решить: брать – не брать? На всю жизнь запомнила эту мудрую женщину. Она мне дала установку на всю жизнь. Спрашивает: «Вот ты пришла на работу. У тебя дети подрались, техничка запила, учитель географии болеет, туалет засорился и так далее. С чего начнёшь?» Я думаю: «Ну как? Главное в школе – учебный процесс». – Буду организовывать учебный процесс, - отвечаю. – Чтобы уроки не сорвались! Она: «Ответ неправильный. Организацией учебного процесса занимается завуч. Драка детей – это вопрос их классного руководителя. Техничка и засор в туалете - головная боль завхоза. Твоя главная задача – учиться. Ежедневно. Ты должна знать все новые постановления Министерства образования. Выучить от корки до корки Трудовой кодекс, быть в курсе всех нововведений. Ты должна быть в школе самой профессионально грамотной, самой образованной. И когда ты говоришь кому-либо, делай так или так, ты должна говорить, делай так, потому что этого требует Трудовой кодекс, или так, потому что этого требуют ваши должностные обязанности, а не потому, что я так захотела». Вопрос компетентности. Если я более компетентна, чем другие, ко мне и люди относятся по-другому. Вот и получается, мама всю жизнь твердила – учись, и эта мудрая женщина повторила тоже самое.

- А когда вы стали работать в Сиверской?

- В 1988-ом году. Скоро нам исполняется 35 лет. Меня сюда направила Галина Петровна Сидорова, председатель областного Комитета образования. «Слушай, там, в Сиверской, школа строится новая. Мы хотим тебя назначить туда директором», - сказала она. Приезжает со мной в Гатчину к Анатолию Алексеевичу Ледовских, он был здесь председателем исполкома. И приходит Валентин Михайлович Солдатов, зав. местного РОНО с каким-то мужчиной. Заходит всё начальство в кабинет Ледовских, а мы с этим мужчиной остались в приёмной. Я спрашиваю, чтобы не молчать: «А вы по какому вопросу?» Он говорит: «Да вот, в Сиверской школа новая строится, меня хотят туда директором. А вы по какому вопросу?». Я говорю: «Да вот, в Сиверской школу новую строят, меня хотят туда директором». Потом оказалось, что Ледовских и Солдатов узнали, что к ним едет какая-то молокососка, и подобрали здесь собственную кандидатуру. Зачем им эта девуля? Во-первых, варяг, во-вторых, в строительстве ничего не соображает. Но, как мне рассказывал сам Солдатов, Галина Петровна Сидорова этот вопрос сразу закрыла: «Будет Юнина, и точка».

Я приехала в Сиверскую в феврале, 18-го числа, зашла в магазин, купила сапоги резиновые, прошлась здесь, осмотрелась и думаю: «Ни за что!» Во-первых, я в строительстве и впрямь ничего не понимала. Во-вторых, я в Гатчинском районе никого не знаю. И, самое главное, вопрос жилья. В Сиверской очереди на квартиру. Мне Сидорова сказала: «Поживёшь пока в Рождествено, в общежитии». Посмотрела общежитие, условия, и думаю: «Ни за что! Мне же сюда ещё и ребёнка надо привезти. Ему 10 лет. Где жить, как? Откажусь, всё равно не заставят. Зачем мне здесь погибать?»

Кто-то из местных сказал: «Здесь речка у нас красивая». Думаю, пойду к реке, поплачу и поеду домой. Иду, иду, а солнце такое яркое, снег блестит. Думаю, ничего себе, как тут красиво! Потом спустилась к реке, она не замёрзла, отражается красный песчаник. Ого! Я такой красоты и не видала ещё. И у меня закрались сомнения, может, и не зря Бог меня сюда послал. Поднялась от реки, идёт женщина. Спрашиваю, а что это за место такое красивое. Она: «Ну как же, это курортный район! Здесь такие люди жили и творили. Художники, писатели». Сомнения мои ещё больше увеличились. Дошла до станции, смотрю расписание автобусов, а их, как минимум, десять! Ничего себе, на такой маленький посёлок столько автобусов. Может, и правда остаться? Одним словом, это природа Сиверской меня оставила здесь. И сейчас я, конечно же, считаю эти места своей «малой Родиной».

- А как решился вопрос с жильём?

- На территории будущей школы стоял небольшой деревянный домик. Я посмотрела: печь есть, воду можно принести, я же вологодская. Устроилась там, а через год дали квартиру в новом доме. Вообще, все проблемы довольно легко решались, кроме проблем со строителями. Там шла настоящая война. Например, первый этаж они сделали, начали варить батареи. Я прошлась по коридору, посмотрела, под каждым окном – по одной маленькой батарее-«гармошке». Спрашиваю, почему так мало батарей, мы же мёрзнуть будем. Отвечают: «У нас проект. Мы всё делаем по проекту». Я им: «Плохой проект. Берите да переделывайте!» - «Вот сама и переделывай». Я собрала документы, поехала в проектный институт. Они посмотрели, покрутили, говорят: «Да, это наша техническая ошибка». Переделали проект.

Я привожу строителям новый проект. У них как раз какое-то заседание. Сидят человек десять мужиков. Я им показываю новый проект. Вы бы слышали, как они меня материли. Наверное, на всю Сиверскую. «Что ты натворила? У нас план, как мы будем переделывать? Где, в конце концов, мы найдём стройматериалы? У нас сроки!» Я им говорю: «Для вас важны сроки, а для меня качество! Переделывайте по новому проекту». Короче, орали, орали на меня мужики, но переделали. Так и строились, можно сказать, под моим контролем. И
1 сентября 1988-го года мы открыли школу.

- Сколько детей было в первом наборе, и как их отбирали?

- Дело в том, что к этому моменту в Гатчинском районе сложилась очень сложная ситуация с этими детьми. Проблема в том, что они в массовой школе никак не удерживаются. Их родители записывают в первый класс.  Они ходят в первый, второй, третий, затем отставание начинает быстро нарастать. К 5-6-ому классу умственно отсталые дети уже совсем не ходят в школу. Превращаются в «бродяжек». И в тот период тех, кто бродяжничал, набирались десятки. А в те годы это же ЧП! И когда мы открылись, 80 детей было собрано с улиц, практически. Они числились в массовых школах, но туда не ходили.

- Итак, 80 детей. Начались трудовые будни…

- Да. Естественно, по ходу жизни приходилось что-то менять, корректировать методы работы, перестраивать помещения. Заниматься хозяйством.

Хозяйка дома

Во время экскурсии по школе Валентина Юнина напоминала мне этакого хозяина дома, построившего его собственными руками и знающего всех обитателей дома. Здесь прикрикнет на кого-то, здесь рассмешит.

- Всё решают люди! Я же говорила, что когда приехала в Гатчину, никого здесь не знала. Я пошла в местную библиотеку, взяла подписку «Гатчинской правды» за три года и принялась штудировать. Вскоре я знала людей города. Кто лучший строитель, кто музыкант, краевед. Когда пришла мысль создать в школе музей, я уже знала, к кому обращусь. К Андрею Бурлакову, конечно. Он загорелся идеей, мы создали музей. Для детей здесь место для развития кругозора, смены обстановки.

Спортивный зал, актовый зал. В каждом помещении обязательно находится преподаватель. Детей нельзя оставлять без присмотра.

В актовом мы разговорились с режиссёром местного театра Натальей Олеговной Сутыриной. Да, дети ставят спектакли, и преподаватели стараются к праздникам задействовать всех воспитанников. Кто играет в спектакле, кто рисует, кто шьет декорации и костюмы - ребёнок должен быть занят.

- У нас недавно была постановка минут на 50. Детям очень понравилось.

- Среди детей попадаются талантливые? Они же у вас «особенные»?

- Конечно! Вы разве не слышали о Лёне Шестопёрове? Он занимается армреслингом. Первое место по России! Пойдёмте, я вам ещё одну чемпионку покажу!

Мы заходим в швейную мастерскую. За столами дети учатся работать на швейных машинках. Среди девочек один мальчик. Он оказался самым разговорчивым.

- Сева, чем вы тут занимаетесь?

- Мы делаем панамки для 8-го марта!

- Вот сейчас всё сдал! – шутливо сердится преподаватель Викторова Валентина Александровна. – Ну, уж продолжай.

Говорить Севе трудно, тем не менее, он называет количество панамок - каждой женщине в школе.

Панамки сложены аккуратной стопкой и, действительно, очень нарядные, хорошей ручной работы.

- А вот ещё одна наша чемпионка. Герой труда! Давай примерим на неё панамку.

За столом сидит красивая маленькая девочка. Она то стесняется, закрывая панамкой большие глаза, то внимательно посматривает на нас.

- Это Жанна. Она у нас представляет Ленинградскую область. Лучшая швея области. И в Москве, среди 76 субъектов России, она заняла… Говори, Жанна.

- Второе место, - шёпотом произносит Жанна.

- Наша гордость! 

В школе есть и небольшой храм. Его помог организовать Никита, служка в Покровском соборе. Он сам из подобных детей. Учит детей молитвам, помогает в организации экскурсий по святым местам России.

В конце разговора не могу не задать вопрос директору.

- Валентина Владимировна, с вашей энергией и способностями вы вполне бы могли работать в так называемой «большой» школе. Не бывает сожалений, что 35 лет руководите коррекционной?

- Ни в коем случае. За это время мы выпустили около 400 детей. Основное предназначение «Школы жизни» - подготовить и обучить детей так, чтобы они после выпуска могли самостоятельно строить собственное будущее.

Андрей Павленко