Михаил Солонников: «Вся великая русская литература – о сочувствии, сопереживании, милосердии»

Михаил Юрьевич Солонников – учитель русского языка и литературы, председатель Совета молодых педагогов Гатчинского округа. Окончил Гатчинскую школу №9, после чего поступил в педагогический колледж №1 им. Н.А. Некрасова (учитель русского языка и литературы). С 2011 года работает учителем русского языка и литературы в Елизаветинской средней школе. В 2021 году окончил филологический факультет РГПУ 
им. А.И. Герцена.

- Михаил Юрьевич, как долго Вы шли к этой победе?

- На самом деле конкурсная сторона моей педагогической биографии началась почти сразу, как только я начал преподавать в школе. Я участвовал в конкурсах «Самый классный классный», «Учитель года», «Педагогические надежды», где с командой Гатчинского района мы заняли первое место. Считаю, что такие конкурсы важны и полезны для педагогов, потому что это не просто состязания, это еще и возможность профессионального роста.

- Не сидеть на месте, не останавливаться на чем-то, искать какие-то новые возможности... Можно ли назвать это одним из качеств вашего характера?

- Да, для меня это всегда следование определенному вызову. Думаю, человек должен постоянно преодолевать какие-то преграды и препятствия, чтобы расти не только в профессиональном, но и в личностном плане. На самом деле участие в конкурсах – это еще более давняя история. Еще учась в школе, я принимал участие в предметных олимпиадах и конкурсах – мне всё это всегда было интересно.

- Какой была концепция Вашего выступления на областном конкурсе «Учитель года»? Почему она оказалась столь выигрышной?

- Готовиться к конкурсу мне помогала целая команда. Это и комитет образования Гатчинского округа, и Гатчинский методический центр, и Профсоюз образования, и Совет молодых педагогов Петербурга и Ленобласти. Это, конечно, мои коллеги, среди которых директор Елизаветинской школы Роман Борисович Парфененко, учителя Юлия Валерьевна Коваленко и Иван Иванович Хеорхе, руководитель муниципальной методической службы Виктория Сергеевна Гурская.

У меня был разработан конкурсный мастер-класс, который я довольно давно уже провожу. Но дело было не только в педагогических приемах и методах. Главная задача – в течение короткого времени выстроить взаимоотношения с незнакомыми мне детьми. За 35 минут урока удалось создать на уроке атмосферу доверия, в которой дети с интересом общались и высказывались. В итоге каждый ученик смог хотя бы парой слов высказать свое видение. Для меня это было очень важно. Что касается общей концепции, она основана на том, что культура сама по себе имеет невероятно огромный образовательный и воспитательный потенциал. Мне важно было показать, что даже учитель сельской местности может с помощью культуры воспитывать и образовывать современных детей.

- Расскажите, пожалуйста, как Вы пришли в школьную педагогику и именно к урокам русской словесности. 

- Я окончил физико-математический класс в Гатчинской школе №9. У меня были склонности к математике, но в какой-то момент я понял, что мне ближе гуманитарные науки. В старших классах ориентировался на театральную деятельность, хотел поступить в театральную академию на Моховой. А в итоге поступил в Некрасовский педагогический колледж в Петербурге. Собирался просто попрактиковать навыки литературы и языка, чтобы потом вернуться к театру. Но так получилось, что я там остался. Думаю, мысль, что педагогическая деятельность – это мое, заложили во мне преподаватели колледжа. У нас с самого начала была так называемая практика погружения, когда мы перед слушанием того или иного курса сами начинали давать какие-то уроки в школе – так, как мы это видим. Потом анализировали это. Всё это мне нравилось, и у меня получалось. Я понял, что работать в школе, вести литературу и русский язык – это то, что мне действительно нравится. И уже потом, когда я устроился в школу, я не задумываясь пошел в университет за высшим образованием. 

- Физика, математика, театр, русский язык и литература... На первый взгляд, противоположные вещи, отсылающие к спору о физиках и лириках.

- Я бы сказал, что это разные составляющие единого целого. Моим преподавателем в колледже был Алексей Геннадьевич Машевский – поэт, эссеист, культуролог. По основному образованию он физик, в свое время работал в лаборатории Ж. Алферова в ФТИ Академии наук СССР. И вот его основной посыл всегда заключался в том, что как птица летает на двух крыльях, так и у человека должны быть одинаково развиты математические и гуманитарные способности. То есть человек может быть целостен только тогда, когда его интересуют обе эти сферы и он готов их развивать. Вот и я, хоть и уже долго варюсь в этом гуманитарном котле, всё равно люблю посмотреть какую-нибудь лекцию по математике или послушать разговоры ученых. Мне это по-прежнему интересно.

- Театр всё-таки вернулся в Вашу жизнь, когда Вы пришли в Елизаветинскую школу...

- Действительно, в школе я почти сразу организовал театральную студию. Мы с ребятами делали постановки по литературным источникам: Высоцкому, Довлатову, Есенину, Хемингуэю. На протяжении нескольких лет мы участвовали в гатчинском фестивале «Театральные подмостки». Нашим главным конкурентом был замечательный режиссер Юрий Давыдкин со своей студией. Мы постоянно занимали вторые места, но однажды всё-таки одержали победу, представив постановку «Ночь перед рождеством» по Гоголю. Юрий Иванович высоко оценил наше выступление, и я был очень горд этим...

- Что значит быть учителем в сельской школе?

- Моя юность была связана с городом, но первые школьные годы всё-таки прошли в сельской школе – в Дружной Горке, 
поэтому я прекрасно понимал, что это такое. 

Во многом мне помог опыт учителей в Дружногорской школе. Сельская школа отличается от городской в первую очередь иной социокультурной средой. Наши учителя в Дружной Горке всегда находили возможность показать нам разнообразие этого мира. Нас возили в Гатчину и Петербург, мы посещали музеи, театры, выставки, ходили в походы. Причем надо понимать, что это был конец 1990-х, не самое простое время для страны. Нас не просто учили, нас именно воспитывали. И я крайне благодарен учителям Дружногорской школы, которые всё это делали. Сейчас я также стараюсь, чтобы у моих учеников была возможность посетить какие-нибудь города, музеи, выставки, театры. Такие выезды мы организуем каждую четверть.

Еще одно отличие от городской школы – в сельских школах меньше детей в классах, а значит, у учителей больше возможностей для индивидуальной работы. Мы действительно видим их постоянно: и в школе, и на улице. Поэтому мы, возможно, больше знаем своих детей, чем городские учителя. 

- Что для вас значит школа вообще?

- Для меня школа – это люди, которые окружают меня. В первую очередь это наши ученики. Я, бывает, шучу с коллегами, что мы в отличие от многих в этой жизни знаем секрет вечной молодости. Мы ведь постоянно общаемся с молодым поколением, с детьми. Дети наделены непосредственным видением этого мира, в чем-то наивным, может быть. И они учат нас этому. То есть это такой двусторонний процесс: мы не только учим детей, но и сами учимся у них какому-то другому взгляду на мир. 

Школа – это, конечно же, коллеги, с которыми мы постоянно взаимодействуем. Это и общение, и опыт, который так или иначе мы друг у друга перенимаем. Каждый учитель – это светоч, от которого можно так же зажечься или гореть еще ярче. 

Школа – это, безусловно, и родители. В этом смысле мне очень близка идея известного педагога Шалвы Александровича Амонашвили, который говорил, что не каждый учитель в жизни может стать родителем, но каждый родитель – всегда учитель.

- А какой вы учитель? Строгий, добрый, мягкий? 

- Я, наверное, разный. Безусловно, я могу пошутить на уроке. Считаю, что чувство юмора – немаловажное качество, которое помогает разрядить обстановку. При этом я понимаю, что в каких-то случаях нужно проявить некоторую авторитарность. Я не сторонник авторитарной педагогики, но в некоторых случаях, особенно когда мы имеем дело с учащимися с девиантным поведением, надо разговаривать «по-простому», по-мужски. В каких-то случаях могу быть не то, чтобы мягким, но гибким, ведь нередки ситуации, когда необходимо войти в положение ученика.

То есть я бы не выделял что-то одно... Наверное, самое главное качество, которое я в себе стараюсь не потерять, – это сочувствие и сопереживание. Если с ребенком происходит что-то нехорошее, я понимаю, что со временем это пройдет и забудется. Но важно именно в этот момент, когда с человеком что-то произошло, понять его. Сочувствие и сопереживание – это то, чему учит мой предмет. Да, вся великая русская литература – о сочувствии, о сопереживании, о милосердии. И это то, что крайне необходимо учителю – понимать своих учеников, уметь им сочувствовать и сопереживать.

- Какова, на Ваш взгляд, главная задача педагога?

- Советский физик Ландау, помнится, говорил на встрече с учителями: «Научите детей писать сочинения, а уж решать задачи мы их научим». Мне кажется, он хотел обратить внимание в первую очередь на воспитательную функцию школы. С одной стороны, предметные дисциплины, которые мы даем, связаны с традициями фундаментального образования, заложенными в нашей отечественной системе. С другой стороны, это всё-таки не та глубина, которую получают, например, студенты вузов.

Поэтому, как мне кажется, мы не просто учим детей математике, литературе, физике. Мы учим их математикой, литературой и физикой. То есть мы в первую очередь выступаем как воспитатели личности, гражданина, который должен осознавать, что по окончании школы его ждет большая жизнь, где ему нужно уметь самостоятельно принимать решения, обладать определенными навыками критического мышления, чтобы отделять зерна от плевел, хорошее от плохого. То есть, молодой человек должен уметь социализироваться в этом мире. На мой взгляд, это и есть главная задача педагога. 

- У Вас на пиджаке – значок с портретом Пушкина. Что для Вас значит Пушкин?

- Пушкин – один из моих любимых авторов. Когда-то в юности мы спорили, кто лучше: Пушкин или Лермонтов? О Лермонтове говорили с восхищением. Сейчас в таком споре я выбрал бы Пушкина. Это автор, которого лучше понимаешь с возрастом. То есть Лермонтов – это больше про юность, про какие-то стремления, мечты, идеи. А Пушкин – это для меня всё-таки больше про то, к чему мы приходим. Уинстону Черчиллю приписывают такую фразу: «Кто в молодости не был радикалом, у того нет сердца, кто в зрелости не стал консерватором, у того нет головы». И Пушкин как раз был таким человеком – радикалом в молодости и консерватором в зрелости. Я бы назвал это мудростью жизни.

Пушкин – это такая мудрость жизни для меня. Это понимание, что жизнь сложнее, шире, чем нам кажется. Если бы мне поставили условие, что мы убираем всю литературу в школе, но можем изучать в течение всех одиннадцати лет только одну книгу, я бы однозначно выбрал «Капитанскую дочку» Пушкина. Думаю, я нашел бы, о чем говорить с детьми все эти годы...

Пушкин универсален, он для каждого возраста. Его стихи знают и дети, и люди постарше, и старики. Мы начинаем жизнь со сказками Пушкина. Дети знают их наизусть, хотя Пушкин не писал для них. Потом, спустя годы, он снова возвращается к нам. Пушкин не только дал нам великий образец поиска нового языка. Ему было интересно всё. Феномен Пушкина гениально раскрыл Достоевский в своей пушкинской речи. По его словам, никогда и нигде не было поэта с такой всемирною отзывчивостью, как Пушкин. Это то, о чем мы говорили – об умении воспринимать мир во всей его полноте...

- Знаю, что Вы ведете во «ВКонтакте» просветительское сообщество «Литература в школе».

- Верно. В первую очередь оно нацелено на моих коллег – учителей-словесников. Я рассказываю о том, как проходит тот или иной урок в школе. Как правило, готовясь к уроку, я использую какие-то литературоведческие, критические, культурологические статьи, лекции, а потом систематизирую всё это. Также публикую в сообществе свои рецензии и отзывы о прочитанных книгах – как художественных, так и педагогических, каких-то просмотренных кинофильмах. В этом блоге есть рубрика, в которой я публикую своего рода просветительские эссе об истории русской поэзии.

- В январе 2024 года в издательстве АСТ вышла ваша книга «Литература за час». Расскажите о ней, пожалуйста.

- Мне как филологу, конечно, не очень симпатизирует название этой книги, как и других книг из условной серии «Галопом по Европам». Тем не менее, предложение АСТ меня заинтересовало, и я согласился не раздумывая. Моя задача была систематизировать теорию литературы в каких-то алгоритмах, схемах, таблицах. Для меня это был вызов. С одной стороны, сделать схемы и таблицы несложно. Сложнее выразить свое видение, свой авторский стиль. Поэтому я продумывал соответствующие подводки к каждой теме.

Первая часть книги стала своего рода инструментарием, с помощью которого мы можем увидеть, как устроена литература. В ней собраны основные термины и определения, которыми мы можем пользоваться для поэтического, прозаического, драматического анализа текстов. Я старался вскрыть авторскую позицию, показать то, что на первый взгляд не выглядит очевидным.

Вторая часть представляет собой разбор с помощью этого инструментария 25 основных произведений, которые предлагаются на ЕГЭ по литературе.

В третью часть книги вошла подборка экранизаций, театральных постановок, музыкальных и живописных воплощений произведений, которые я разбирал в предыдущей части.

Книга «Литература за час» может помочь разобраться с основными теоретическими вопросами при подготовке к урокам, олимпиадам, ЕГЭ по литературе. Конечно, она не заменит саму литературу, являясь скорее дополнением к ее изучению. То есть читать ее, не прочитав, например, «Капитанскую дочку» Пушкина или «Преступление и наказание» Достоевского, не имеет смысла. 

- Как опытный учитель словесности Вы наверняка можете ответить на вопрос: как помочь ребенку полюбить чтение, книги?

- Мне кажется, самое главное – самому быть читающим взрослым. Когда, например, родители жалуются, что их дети не читают, я всегда спрашиваю: а как вы сами проводите свободное время? Есть ли у вас книги в доме? Читаете ли вы? О каком воспитании, о каких ценностях можно говорить, если ребенок этого не получает в семье? Книга – это то, что в первую очередь дает нам какие-то нравственные основы, воспитывает правильные традиционные ценности. Если у вас дома нет ни одной книги, не стоит требовать от учителей, чтобы ваш ребенок стал читающим. Безусловно, может произойти какое-нибудь чудо, и ребенок в такой семье вдруг начнет читать. Может быть, в его жизни встретится человек, который поможет ему в этом... 

- Благодарю Вас за эту беседу, Михаил Юрьевич. Желаю победы на следующем, Всероссийском этапе конкурса «Учитель года»!

Юлия Лысанюк