Чесменский обелиск – памятник морской славы России

Хотя наш город не имеет выхода к морям и океанам, но во многом связан с историей военно-морского флота России. Этому способствовали как деятельность его владельцев, так и природный ландшафт с естественными водоемами. Поэтому со второй половины XIX века до 1917 на акватории Белого озера существовал небольшой озерный флот, на Серебряном озере испытывалась подводная лодка инженера Джевецкого, а в Дворцовом парке сохранились сооружения, посвященные важнейшим событиям в истории российского военно-морского флота.

Например, если идти от Гатчинского дворца по направлению к парку «Сильвия» по круговой дороге вдоль берега Белого озера, то вскоре можно увидеть 10-метровый мраморный обелиск. Он был установлен Григорием Орловым в память о легендарной победе российского флота над турецким в Чесменском сражении.

Чесменский обелиск возвышается над небольшим полуостровом, который, отделяя часть озера, образует подобие залива. По замыслу он должен был напоминать Чесменскую бухту в Эгейском море у берегов Азии. Именно там моряки российского флота под командованием талантливых адмиралов продемонстрировали всему миру отвагу, героизм и умение побеждать.

В ходе Русско-турецкой войны 1768-1774 годов, чтобы отвлечь внимание противника от Черноморского флота, Россия отправила несколько эскадр из Балтийского моря в Средиземное. Главнокомандующим был назначен граф Алексей Орлов, брат Григория, владельца гатчинского имения.

Только две эскадры под командованием адмирала Григория Спиридова и контрадмирала Джона Эльфинстона смогли дойти и обнаружить турецкий флот на рейде у Чесменской бухты.

Военные действия начались, когда из Ливорно прибыл Алексей Орлов, возглавивший обе эскадры. Первое сражение произошло 24 июня 1770 года у острова Хиос. Российский флот находился в невыгодном положении, так как противник имел двойное превосходство в кораблях, орудиях и людях. Однако адмирал Спиридов применил принципиально новую тактику. Он приказал авангарду своих кораблей двигаться под прямым углом на боевые порядки неприятеля и начать атаку на его центр и авангард с короткой дистанции. Русские не отвечали на ураганный огонь с турецких кораблей, пока не подошли к ним на расстояние пистолетного выстрела.

К сожалению, в сражении трагически погибает флагманский корабль адмирала Спиридова «Евстафий». Судно было обстреляно сразу с нескольких османских кораблей и загорелось. Несмотря на это, корабль продолжал идти на сближение с кораблем главнокомандующего капитан-паши Гассан-эн-Дина.

Когда корабли сцепились бортами, начался ожесточенный абордажный бой. Но затем горящая грот-мачта турецкого корабля упала на «Евстафий». Адмирал Спиридов перешел на другой корабль только после того как понял, что судно спасти невозможно. Вскоре «Евстафий» взорвался, а вслед за ним взлетел на воздух и турецкий «Реал-Мустафа».

Взрыв обоих кораблей и ураганный огонь русской корабельной артиллерии вызвали панику на судах турецкого флота. В результате они в беспорядке отступили в Чесменскую бухту. После боя Алексей Орлов докладывал в Петербург: «Все корабли с великой храбростью атаковали неприятеля, все с великим тщанием исполняли свою должность, но корабль адмиральский «Евстафий» превзошел все прочие…».

25-26 июня произошло следующее сражение уже в Чесменской бухте, на берегу которой был небольшой городок с цитаделью. Турецкая эскадра опять превосходила по количеству русскую: 16 кораблей, 6 фрегатов и до 60 мелких судов и транспортов. Русский флот состоял из 9 кораблей, 3 фрегатов, 1 бомбардирского корабля и 17 легких судов.

Но русские корабли вновь смело атаковали неприятеля. В этот раз решающую роль сыграл план одновременной атаки ближним артиллерийским обстрелом и ударом брандерами. Брандер – специальное судно с взрывчатыми веществами.

В сражении принимал участие Иван Абрамович Ганнибал, брат-деда А.С. Пушкина, владелец имения в Суйде. Ему было поручено изготовить 4 брандера. По сигналу их пустили в сторону турецких кораблей. Однако цели достиг только один под командованием лейтенанта Д.С. Ильина. Брандер сцепился с турецким кораблем и поджег его. Взрыв порохового погреба произвёл страшные разрушения на корабле, а его горящие обломки полетели на другие турецкие суда. Они взлетали на воздух одно за другим.

Вот что писал об одержанной виктории Алексей Орлов своему брату Григорию: «Государь братец, здравствуй! Скажу тебе немного о нашем плавании: Морею принуждены были оставить, зажегши везде огонь; со флотом за неприятелем пошли, до него дошли, к нему подошли, схватились, сразились, разбили, победили, поломали, потопили и в пепел обратили».

И по указу Екатерины II главнокомандующий получил право называться графом ОрловымЧесменским.

В результате Чесменской победы был нанесен сокрушительный удар по военно-морским силам Оттоманской Порты, что позволило России получить долгожданный контроль над Дарданеллами и, тем самым, значительно укрепить российское военное присутствие в Средиземноморском Архипелаге.

Автором Чесменского обелиска считается архитектор Антонио Ринальди. Он одним из первых в отделке зданий Петербурга и пригородов в широких масштабах стал использовать природный камень: известняк и мрамор.

Части Чесменского обелиска выполнены из разного камня: три ступени основания и плинт – из красного гранита, пьедестал – из серого мрамора, а пирамида – из нежно-розового тивдийского мрамора.

Мрамор для гатчинского монумента привозили из знаменитых карьеров Карелии: Тивдии и Рускеале.

Тивдийский мрамор был открыт в 1757 году местным купцом Иваном Мартьяновым и олонецким крестьянином Иваном Гриппиевым. В 1769 году ломки камня были переданы в ведение Комиссии по строительству Исаакиевской церкви. Как известно, Антонио Ринальди возводил 3-ю по счету церковь Исаакия Далматского. Сегодня мы имеем уже 4-й собор, построенный в 1818-1858 годах по проекту архитектора Огюста Монферрана.

Рускеальские каменоломни были обнаружены пасторомкраеведом, членом Вольного экономического общества Самуилом Алопеусом, и начали разрабатываться в 1765 году. Первыми разработками руководил «каменных дел подмастерье» Андрей Пилюгин, которого консультировали итальянские специалисты. В карьерах добывался мрамор 4-х цветов: пепельно-серый, серо-зеленый, белый с серыми прожилками и бело-сине-серый.

Во времена СССР с 1947 года работа мраморно-известнякового завода в Рускеале вновь возобновилась. Мрамор шел на облицовку ленинградских станций метро и других объектов.

Сейчас завод в основном поставляет щебень и мраморную крошку, т.к. из-за применения взрывного способа добычи камня в прошлые времена была повреждена основная часть мраморной породы.

В 1999 году главный карьер в Рускеале был принят на государственную охрану в качестве объекта культурного наследия и включен в международный туристский маршрут «Голубая дорога». В парке проводятся экскурсии, можно прокатиться по каньону на плоту и лодках, получить адреналин на веревочных аттракционах.

До последнего времени Чесменский обелиск находился в весьма плачевном состоянии: постепенно разрушались его фундамент и составляющие части, а полуостров размывался. На следующий год ГМЗ «Гатчина» запланировал приступить к работам по его реставрации.

Также в память о блестящей победе российского флота в Гатчинском дворце была оформлена одна из парадных галерей Главного корпуса.

Чесменская галерея, другое название Золотая, была создана для Павла I итальянским архитектором В.Бренной в конце XVIII века. Название «Чесменской» зал получил изза трех крупноформатных картин, которые стали главным украшением интерьера. Это были авторские копии немецкого художника Я.-Ф.Гаккерта с полотен, выполненных по заказу Екатерины II для Большого Петергофского дворца. На них были запечатлены эпизоды знаменитого сражения: его начало, разгар и гибель турецкого флота. Картины поступили в Гатчинский дворец еще при Григории Орлове.

Сохранилась интересная история о написании этих картин. Для того, чтобы показать художнику, как горит корабль, Алексей Орлов специально поджег корабль «Св.Варвара», который в то время находился в Ливорно. Так художник смог увидеть собственными глазами, как постепенно вспыхивали отдельные части судна, и «вдруг огонь охватил его полностью, а затем его поглотила морская пучина».

К сожалению, Чесменская галерея пока остается в полуразрушенном состоянии, и, проходя по ней из Главного корпуса в Кухонное каре, можно понять, какой огромный ущерб был причинен Гатчинскому дворцу во время немецкой оккупации, а также оценить сложность восстановительных работ, сравнивая их с уже восстановленными интерьерами.

Гатчинские картины Гаккерта не удалось эвакуировать, и после войны была найдена лишь одна, которая в настоящее время находится в Государственном музее-заповеднике «Царское Село».

Но, как и в прежние времена, из окон Чесменской галереи виден один из самых романтичных районов парка, где вдали на фоне зелени деревьев и полоски воды вырисовывается стройный силуэт обелиска.